Ледяные слёзы Луны

По мере развития драмы на лице господина Синду отражались противоречивые эмоции. Он, казалось, то почти сочувствовал бедной покинутой супруге, то им овладевал гнев на такую помеху на его жизненном пути. Радха и Китарой стояли прямо напротив него, через бассейн, поэтому видеть друг друга могли беспрепятственно. В конце представления Чандра встал перед господином Синду и сложил ладони в знак почтения:

– Господин, мы показали всё, что умеем. Прошу вас проявить снисхождение, и загладить несправедливости – в отношении этой бедной женщины и её дочери, и в отношении всех этих бедных людей и реки.

Повисла тишина. Небожители внимательно наблюдали за господином Синду. Несколько мгновений казалось, что милосердие возьмёт верх и он раскается в сделанном. Но Синду выбрал блеск богатства и своего положения – лицо его исказилось от гнева, он вскочил со своего места:

– Что? Да как ты смеешь указывать мне, жалкий актёришка! – и, к ужасу присутствующих, поднял тяжёлый кнут, чтобы отстегать нарушителя его душевного спокойствия.

Но между ним и Чандрой, который быстро поднял локоть, защищая лицо от удара, внезапно оказался Шани. Он без слов, с презрительным выражением одних глаз, вырвал кнут у Синду, сломал его и отшвырнул в сторону, как и раньше сделал с кнутом толстяка-прислужника. Затем обернулся к Чандре.

– Шани, этот человек не хочет раскаиваться, видишь, его сердце не желает смягчиться, – вздохнул Чандра печально, его глаза блестели от слёз. – Накажи его, пожалуйста.

Присутствующие ахнули – вместо пятерых актеров они увидели находящихся прямо здесь, среди них, деревенских жителей, двух дэвов, дочь Сурьи дэви Ямуну, дочь царя гандхарвов Дхамини и вахану Шани-дэва – ворона Каколя. Божества были изрядно разгневаны, только Шани-дэв как обычно, выглядел невозмутимым, но от того еще более угрожающим.

– Ох… – только и произнёс Синду, вытаращив глаза. Затем он бросился в ноги дэвам. – Прошу прощения, простите мою ошибку, великие боги! Я не узнал вас!

– Твоя ошибка не в этом, – размеренно произнёс Шани, веско роняя каждое слово, как гирю на весы правосудия. – Ты бросил жену и своего ребёнка, заставил их жить в бедности и горе. Ты мучаешь жителей деревень, царём которых тебе посчастливилось стать, – забыл, как сам был бедным пастухом? Ты оскверняешь священную реку – воды всех рек священны, как Ганга, Ямуна или Сарасвати. Они дарят жизнь и смывают грехи – об этом ты тоже забыл? Твои намерения заходят ещё дальше – ты заставляешь людей строить дамбу, чтобы прекратить течение реки. Но разве ты её создал? Боги создали реки для всех и не потребовали за это никакой платы.

– Я… понимаю… дайте мне шанс всё исправить, молю вас!

– Тебе уже давали этот шанс. Но ты не внял просьбе Чандра-дэва и отверг его щедрое предложение. Такому грешнику, как ты, теперь придётся получить наказание. Но определять его будет Чандра-дэв, – Шани внимательно посмотрел на Чандру. В серебристо-белых одеждах, украшенный жемчугом, дэв Луны, казалось, был окружён ореолом тихого света. Чандра кивнул Шани и продолжил речь:

– Ты совершил много дурного, стольким людям причинил страдания, даже терпеливая река и та на тебя жалуется. За все твои дела тебя бы следовало утопить, – Чандра смотрел на перепуганного Синду очень гневно, и тому страшно было видеть такой гнев на обычно кротком лице Луны. Но, бросив взгляд на Радху и Китару, которые отчаянно мотали головами и просили простить недостойного мужа и отца и не наказывать так сурово, Чандра тут же смягчился. – Но ради тех, кто тебя любит, я так не сделаю. Я лишу тебя всех богатств, чтобы ты смог начать новую, чистую жизнь. Твои близкие будут тебя поддерживать.

– Но если ты снова забудешь про свои обязанности и не будешь милосердным к тем, кто зависит от тебя – увидишь перед собой уже не Чандра-дэва, а меня, Шани, – закончил Шани-дэв сурово. – И я верну тебя на путь, обещаю.

Чандра кивнул, соглашаясь со словами Шани, и поднял руки, вызывая своей силой воды реки.

– Быстрее, бегите! – поторопили Дхамини и Ями людей. – Бегите туда, на тот холм!

Ошеломленные люди бросились бежать, только Радха с Китарой, да Синду остались перед лицом богов, во дворце.

– Папа! – Китара высвободилась из объятий матери и повисла на шее у отца. Кролика подхватила Дхамини.

Вода в реке, силой Чандра-дэва, контролирующего все воды на свете, стремительно прибывала. Бурные воды вздымались все выше, пока не достигли дворца, ворвались в него и не смыли всё строение, вместе со всеми сложенными в нём сокровищами. Но ни женщину, ни девочку, ни Синду воды не тронули, оставив на островке среди бушующих волн. Постепенно вода спала, и оказалось, что никакой дамбы нет, как будто её и не было вовсе. Река снова спокойно несла свои воды так, как ей и положено, и ночное светило нежно серебрило её.

– Благодарю вас, – небесные существа обернулись и увидели женщину в струящихся синих одеждах, она улыбалась и кланялась божествам.

– Дэви Тапти, – поклонились дэвы в ответ.

– Рад, что мы оказались полезны для вас, – любезно заметил Чандра-дэв богине реки.