Ледяные Волки

— На мгновение мне показалось, что стражники действительно собираются причинить мне боль, — сказала она, когда он снова начал прислушиваться. — Ты видел ледяные копья, которые бросают волки? У меня синяки по всей ноге от того места, куда они меня ударили, и ужасный порез на боку. И все же, — продолжала она со смехом, — я не слишком высокого мнения об их умениях.

— Они все еще охотятся за тобой, — сказал он так тихо, что она едва не пропустила его слова мимо ушей.

— Они что?

— Я искал тебя по всему городу, слухи ходили повсюду. Волки охотятся за тобой. На каждой улице стоят патрули, — сказал он. — Все глаза устремлены в небо. Они говорят, что ты — шпион Огненных Драконов, и что в следующий раз они будут готовы.

— Но я же не сделала ничего плохого! — запротестовала она, возмущаясь. — Может, я и преобразилась, но я не такая… не такая, как драконы. Я не хочу никого обидеть! Я даже не собиралась превращаться!

— Ну и что, если это опять случится случайно? — спросил он.

Она покачала головой.

— Что меня действительно беспокоит, так это то, что ты тоже собираешься превратиться в дракона, потому что я…

— Рейна, — попытался он, но она продолжала говорить.

— Я думала об этом и…

— Рейна, — повторил он, на этот раз громче, и она удивленно остановилась.

— Я не стану Огненным Драконом, — тихо сказал он, заставляя себя посмотреть ей в глаза. На этот раз она не перебила его, словно почувствовав, что он хочет еще что-то сказать. И он заставил себя сказать это: — Я стал Ледяным Волком.

Рейна, молча, смотрела на него, хотя и недолго.

— Волком? — Ее голос был похож на писк. — Ты не можешь, семья может быть только одна — драконья или волчья!

— Я знаю, — тихо ответил он, уставившись в тарелку с супом и чувствуя себя виноватым в этой невозможной проблеме. Как будто с тех пор, как она трансформировалась первой, он должен был соответствовать ей. Как будто внезапно их связь была нарушена, потому что он этого не сделал.

— Но мы же близнецы, — настаивала она, отставляя термос в сторону и наклоняясь, чтобы поймать его взгляд. — Не смотри на меня так, ты же знаешь. Это прямо у нас перед носом.

Так оно и было… они действительно не выглядели так уж похожими, но если знать, где искать, там были маленькие ньюансы. У обоих была совершенно одинаковая ямочка на правой щеке, одинаковые густые брови, одинаковые длинные ресницы. Они оба скрещивали руки на груди, когда чувствовали себя неловко, и точно так же наклоняли головы, когда думали.

«Но сколько еще людей в Валлене имеют ямочки на щеках?» — спросил тоненький голосок в глубине его сознания. «Ты научился так складывать руки, наблюдая за ней?»

Рейна была в каждом воспоминании Андерса, начиная с того, как они делили детскую кроватку в приюте и, кончая тем, как сбежали, когда им было по шесть лет, потому что начальница хотела разлучить их… до сегодняшнего дня. Андерс обеими руками ухватился за этот тоненький противный голосок и засунул его в мысленную коробку, плотно заколотив крышку.

Рейна была его сестрой. Она всегда была ей. И так будет всегда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Рейна пристально смотрела на него, и Андерс заставил себя ответить.

— Конечно. Мы же близнецы. — И затем, ненавидя себя за эти слова, добавил: — Рейна, как ты думаешь, нам следует уехать из Холбарда? Они ищут тебя. И, возможно, меня тоже. Волки должны идти в Академию и вступать в гвардию.

— Уйти? — Она выглядела потрясенной от этой мысли. Холбард был столицей Валлена и, по правде говоря, единственным крупным городом. В любом другом месте они бы сами о себе заботились в городе или, что еще хуже, в деревне. Где-нибудь люди научатся распознавать их достаточно быстро, и научатся остерегаться их липких пальцев. — Давай сначала проведем разведку. Давай посмотрим, насколько все плохо.

Они оба знали, что Рейна должна прятаться, пока Андерс будет собирать слухи и сообщать их ей. Хотя, возможно, в глубине души она была так же потрясена, как и он… ни один из них не хотел расставаться, и поэтому, когда Рейна предложила последовать за ним по крышам, где ее никто не увидит, он не стал спорить.

Но когда он спустился с крыши, новости оказались еще хуже.

Слухи ходили на каждой улице, а члены Волчьей Гвардии — на каждом углу. Если Андерс и думал, что раньше были дополнительные патрули, то это было ничто по сравнению с волнами серых мундиров, куда бы он ни повернулся.

Он связался с лавочниками, которые иногда подбрасывали им объедки, с другими детьми, которые бегали по улицам, со всеми обычными источниками сплетен, и везде были одни и те же слова. Шепотки и тревоги вчерашнего дня превратились во вполне взрослые факты, которые бесспорно передавались по кругу.

Им просто повезло, что никто из тех, кто знал их, не был в доках… или, по крайней мере, никто из тех, кто знал их, не был склонен говорить с властями и таким образом привлекать к себе внимание. Однако по мере того, как рос страх города, рос и риск того, что, если их узнают, кто-нибудь нарушит молчание.