Ледяные звезды

Окна вспыхнули разрывом, и горячей волной воздуха резко распахнуло ставни. Это Зигфрид швырнул внутрь две гранаты, чтобы зачистить комнату. Виктор прострелил замок и ногой открыл дверь в сени. За ним, освещая комнаты фонариками на касках, внутрь прошли солдаты Ротмистрова. В доме было пусто. Обследовав чердак, пехотинцы не нашли ни единого существа.

– Прекрасно, господа, – потер руки Ротмистров. – Теперь можно располагаться. Сидоренко! Павлов! Отгоните броневик за дом, чтобы не привлекать внимания.

Два солдата побежали выполнять задание. Тем временем Кира осмотрела комнаты. Их было три. Посреди дома, так, чтобы одновременно отапливать все комнаты, в стены была вделана большая круглая печь-голландка. Дверца печи находилась в зале – самой большой из всех комнат. Там и еще на кухне сохранилась мебель, чего не скажешь о спальне, где взрывом гранаты было уничтожено все то немногое, что оставалось целым. Кира провела пальцем по резным украшениям на этажерке, и на подушечке пальца осел толстый серый слой пыли. В зале также была старая, пережеванная временем прогнившая софа, каркас стеклянного столика, вокруг которого на вытертом ковре были разбросаны осколки синего стекла, высокий шкаф-купе без одной дверцы. Над софой на стене, покрытой желтыми от времени обоями, висели две картины.

– Ну что, может, заночуем все в зале? – в дверях появился Ротмистров. – Что вы скажете на это, госпожа де Крузо?

– Что ж, на мой взгляд, это вполне возможно, необходимо только утеплить комнату, – согласилась Кира.

– За домом мы нашли дрова под навесом, уверен, их можно пустить в дело.

– Тогда, может, ваши ребята загерметизируют комнату? Заткнут все щели, закроют окно, забьют ставни?

Ротмистров кивнул.

– Я уже отдал указания. Часовые расположились на чердаке, так что ваша безопасность обеспечена, – и он вышел.

За окнами раздался стук молотков. Это солдаты забивали ставни. Наверху Виктор устанавливал в чердачном окошке пулемет – мало ли что может произойти. Рядом с ним солдаты Сидоренко и Павлов монтировали два прожектора, снятых с броневика, точно такие же уже висели на другом фронтоне.

– И сигнальные растяжки поставить не забудьте! – командовал внизу Ротмистров.

Через полчаса в печи трещали пылающие поленья, и в комнате так уютно мерцал оранжевый отсвет. Два окна были плотно законопачены и закрыты брезентом, ставни забиты. Кира навела порядок в комнате, связав подобие метелки из веточек мелкого кустарника, который щетиной торчал из снега, она вымела мусор и пыль, толстым слоем покрывавшие дощатый пол. Ротмистров поставил часовых на чердаке. Вооруженные инфраочками, они не включали прожекторы, чтобы не привлекать излишнего внимания.

Теперь в комнатах было так тепло и чисто, что люди решили избавиться от защитных костюмов. У окна шипел радиационный поглотитель, найденный в машине. Отсвет пламени в печи, потрескивание дров, тепло очага – все это навевало чувство домашнего уюта, давно забытого, но воскресшего в сердцах людей. Они расселись вокруг печи, словно неандертальцы у первобытного костра. Ивар мрачно рассмеялся, проведя эту параллель между современным миром и каменным веком. Эта параллель показывала, насколько глубоко рухнуло человечество в своем развитии.

Солдаты достали из вещмешков провизию: консервы, бутылки с водой, протеиновые вафли, хлеб. У них был даже кефир. Так, скинувшись едой, Ивар, Виктор и Ротмистров составили общий стол.

– Ну, так что? – спросил Ротмистров. – Давайте знакомиться? Поскольку не все ехали в одном салоне, вполне возможно, что кто-то из нас еще задается вопросом, как зовут того парня или девушку, сидящую напротив.

Кира кивнула.

– Напоминаю, меня зовут Толя Ротмистров, я капитан, руковожу группой разведчиков. Рядом с вами сидят рядовые Андрей Сидоренко, Евгений Павлов и суровый Дмитрий Прокофьев, левее Иван Зарубин и Федор Богомолов. Все мы до войны, во время войны и после войны несли, несем и будем нести службу в рядах Вооруженных сил России.

Виктор отложил банку с рыбой и сел в дежурную позу.

– Меня зовут Виктор Розанов, я свободный колонист, до войны был сотрудником почтовой кампании.

– Я Ивар Харковичкюс, я также свободный колонист, напарник Виктора. До войны я нес службу по призыву в рядах латвийской армии. Служба по призыву закончилась, когда закончилась война и латвийской армии не стало.

Все рассмеялись этой шутке.

– Меня зовут Кира де Крузо, я француженка, свободная колонистка, в здешних краях оказалась по воле случая и осталась здесь навсегда.

– Очаровала здешняя природа? – пошутил Ротмистров.

– Природа? Природа она везде одинакова. Теперь, – рассмеялась Кира. – А что заставляет вас, ребята, оставаться на своем боевом посту?