Ледниковый щит и люди на нем

Выехали мы поздно, двигались медленно и рано остановились, так как нарты Фредди еще больше поломались; в результате мы сделали только 3,5 километра. Это ничтожно мало, если принять во внимание всю работу по упаковке, снятие полузанесенных палаток, откапывание нарт и упряжи, распутывание упряжи, привязывание грузов, неизбежно повторяющиеся всякий раз, как мы трогаемся в путь, - и все это на холодном ветру, при котором теряется ясность мысли и плохо повинуются пальцы. А затем через 3,5 километра бесконечная возня с разгрузкой нарт и установкой палаток.

Я все еще один в палатке. Чувствую, что так будет повторяться, но не обязательно каждый день. Впрочем, это довольно естественно, так как Фредди и Огасту придется обсуждать, что делать дальше. Остаться одному была идея Огаста, и ему очень хочется ее осуществить. Действительно, он неизменно возражает против моих настояний, чтобы остался я; кто из нас останется на станции "Ледниковый щит", не вызывает никаких сомнений. К моему величайшему сожалению, не я.

Чепмен. Сугробы отбрасывают столько темных теней, что флаги трудно различить. Ветер страшно холодный. Сегодня у нас часто прихватывает морозом нос, но пока руки не приморожены, вы можете его оттереть.

16 ноября, воскресенье (флаг 90). Курто. Ночью снова поднялся ураган, и мы опять весь день лежали, развлекаясь попеременно то стряпней, то чтением вслух. Результатом этих занятий явились нечто вроде овсяного печенья, конфеты из масла и сахара, горох, весь "Король Джон"42, разные сонеты и вся "Алиса в стране чудес". На закате ветер стих, но после наступления темноты вновь поднялся.

Уэйджер. Поздно вечером (11 ч.) я проснулся; дул отчаянный ветер, и я зажег свечу, чтобы посмотреть, сильно ли раскачивается палатка. Она стояла, однако, вполне прочно, и я хорошо поспал до 8 часов утра. Накануне вечером я вывернул свой спальный мешок наизнанку, вытряс из него иней, а затем несколько просушил, так что мне было вполне тепло.

Я полностью использовал сегодняшний день. Он начался с мрачных раздумий, вызванных пургой, которая не давала нам двигаться дальше, и мыслями о том, что вот уже целых три недели мы находимся в пути и прошли каких-нибудь 30-40 километров от Большого флага. Нам предстоит сделать еще от 130 до 145 километров, а из-за пурги мы сможем двигаться лишь два или три дня в неделю. Утро я провел, размышляя о тектонике43 даек44 и формации плато - базальтов Кангердлугсуака. Схема, в которой исходным предположением является утоньшение сиаля45 вследствие растяжения, вполне соответствует фактам.

Кончил "Двенадцатую ночь". Почистил зубы, хотя в этом не было особой необходимости, и теперь (7 ч. веч.) собираюсь еще с час читать. Весь день с перерывом в 1 час горел примус. Как только я погасил его, стены начали промерзать, и от моего дыхания на них стал оседать иней. Одной заливки керосина (примерно около литра), по-видимому, хватает часов на 8.

Ветер по-прежнему довольно сильный. Надеюсь, несмотря на удовольствие от лежания, завтра мы сможем пуститься в путь - иначе когда мы туда попадем?

17 ноября, понедельник. Чепмен. Пурга продолжается. Очень хорошо провел сегодняшний день. Конечно, раздражает невозможность продолжать путешествие; однако мы двигаться не в состоянии, таков факт. Сознание неизбежности является утешением. Как огромен контраст между лежанием в более или менее уютной, теплой палатке, где находишься в обществе товарища, и мучительным продвижением на морозе, когда с трудом тащишься, проклиная собак. Прочел сегодня "Владетеля Баллантрэ"46 и снова взялся за "Остров сокровищ".

Уэйджер. Бoльшую часть дня провел, размышляя на геологические темы. Так как мне не придется жить на "Ледниковом щите" и проработать там составленный мною два дня тому назад список интересующих меня вопросов, я принялся за них сейчас. Думал об интрузиях47 и их отношении к тектонике. Начал также классификацию метаморфических типов48 пород побережья.

Выучил наизусть два стихотворения Д.Г. Россетти49: "Лесной молочан" [так] и "Где бродишь ты, о Госпожа моя". Кончил "Короля Джона", первоклассная пьеса. Снова высушил свой мешок. Примус Фредди засорился, и завтра мне предстоит сварить им к завтраку какао.

18 ноября, вторник. Чепмен. Опять весь день лежали. 3,5 километра за пять суток! Похоже на то, что нам придется двигаться вперед, пока не кончится корм для собак, затем более слабых собак убить, чтобы кормить ими остальных, затем (если мы найдем станцию) забрать Бингхема и Д'Ата и людской тягой - назад. Снег со свистом и непрерывным гудением налетает на палатку. Очень беспокоят нагноившиеся ссадины, которые я натер себе штанами.

Курто. Ночью ветер достиг ураганной силы и дул весь день. Была моя очередь кормить собак. Ветер чуть не валил с дог. Управился лишь с большим трудом.