Ледокол

Живущие на дачах по Белорусской и Виндавской[35] дорогам жалуются – ночью нельзя спать, гонят эшелоны с танками, пушками! (Озеров Г. А. Туполевская шарага. Франкфурт-на Майне: Посев, 1971. С. 90).

Но если вы не считаете все эти источники достоверными, есть подтверждение, опровергнуть которое невозможно – это сама история войны.

Разгромив Первый стратегический эшелон и прорвав его оборону, передовые германские части внезапно столкнулись с новыми дивизиями, корпусами и армиями (например, с 16-й армией под Шепетовкой в конце июня 1941 года), о существовании которых германские военачальники даже не подозревали. Весь план блицкрига строился из расчета молниеносного разгрома советских войск, находящихся прямо у границ, но, выполнив этот план, германская армия обнаружила перед собой новую стену из армий, которые выдвигались из-за Волги, с Северного Кавказа, с Урала, Сибири, Забайкалья, с Дальнего Востока.

Для перевозки даже одной армии нужны тысячи вагонов. Их нужно подать на станции погрузки, загрузить личный состав, тяжелое вооружение, автотранспорт, запасы и перевезти на тысячи километров. Если германские войска встретили сибирские, уральские, забайкальские армии уже в конце июня, значит, их перевозка на запад началась не 22 июня 1941 года, а раньше.

8

Итак, 13 июня 1941 года – это начало самого крупного в истории человечества перемещения войск, оружия, боеприпасов и другого военного имущества. Теперь самое время снова вернуться к сообщению ТАСС от 13 июня 1941 года и внимательно перечитать его. Многие историки почему-то концентрируют свое внимание на вводной части этого сообщения, где говорится о намерениях Германии. Но в сообщении говорится и о намерениях Советского Союза. Эту часть текста сообщения историки не считают интересной, но самое интересное как раз в ней и содержится:

Слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными… проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью ни что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо.

Сравнивая это заявление с тем, что происходило на самом деле, мы обнаружим некоторое несовпадение слов с делами. В сообщении ТАСС говорится о «проверке железнодорожного аппарата». Позволим себе в этом усомниться. Переброска войск началась в феврале, в марте усилилась, в апреле – мае достигла грандиозных размеров, а начиная с 13 июня 1941 года приобрела поистине всеобщий характер. В переброске не участвовали только те дивизии, которые уже вплотную были придвинуты к границам, те, которые готовились для вторжения в Иран, и те, которые оставались на Дальнем Востоке. Полное сосредоточение советских войск на германской границе планировалось завершить 10 июля 1941 года (Начальный период войны. С. 211).

Почти полгода железнодорожный транспорт, главный вид транспорта в Советском Союзе, был занят секретными военными перевозками; перевозки гражданских грузов были в значительной степени парализованы. В первом полугодии 1941 года государственный план промышленного производства был сорван по всем показателям, кроме военных – главной причиной этого был транспорт, который почти полностью переключился на секретные перевозки для нужд армии. Второй причиной срыва государственного плана работы промышленности была скрытая мобилизация мужского населения во вновь формируемые армии.

Если принимать сообщение ТАСС от 13 июня 1941 года всерьез, то получается, что ради «проверки работы железнодорожного аппарата» правительство пошло на срыв государственного плана, что выглядит, мягко говоря, нелепо. Конечно, никакой «проверки работы железнодорожного аппарата» тогда не проводилось.

В сообщении ТАСС говорится о летних сборах запасных Красной Армии и предстоящих маневрах, но советские военачальники это опровергают: