Ледокол

На совещании, которое проходило вблизи границ, кроме командиров Первого стратегического эшелона присутствовали высокие гости из Второго стратегического эшелона во главе с командующим войсками Московского военного округа генералом армии Тюленевым. Пользуясь присутствием Тюленева, генерал армии Павлов объясняет командующему 4-й армии генерал-лейтенанту Чуйкову назначение Второго стратегического эшелона:

– Когда из тыла подойдут войска внутренних округов, – Павлов посмотрел на Тюленева, – когда в полосе вашей армии будет достигнута плотность семь с половиной километров на дивизию, тогда можно будет двигаться вперед и не сомневаться в успехе (там же).

Присутствие командующего войсками Московского военного округа генерала армии Тюленева на совещании в приграничном военном округе очень знаменательно. Уже в 1940 году он знал свою роль в начальном периоде грядущей войны и должен был появиться со своим штабом в приграничном округе, когда Первый стратегический эшелон перейдет государственную границу.

Кстати говоря, в феврале 1941 года по настоянию Жукова, принявшего Генеральный штаб, советский план был изменен, и генерал армии Тюленев со своим штабом должен был тайно перебрасываться не на германскую, а на румынскую границу, ибо именно в том районе советское командование планировало нанести решающий удар Германии, отрезав ее от источников нефти.

Плотность войск «семь с половиной километров на дивизию», которую используют советские генералы, – это установленная Полевым уставом (ПУ-39) тактическая плотность для наступления. Для оборонительных действий дивизии обычно давалась полоса местности в три-четыре раза шире.

На этом же совещании, по свидетельству Сандалова, отрабатывался еще один важный вопрос – о том, как маскировать выдвижение советских войск к границам: «выдвижение… новых дивизий можно провести под видом учебных сборов» (там же).

13 июня 1941 года – это день, когда 81 советская дивизия из внутренних военных округов под видом учебных сборов устремилась к западным границам. В этой ситуации Гитлер не стал дожидаться, когда советские генералы создадут уставную плотность (семь с половиной километров на дивизию), и нанес удар первым.

5

После того как Германия нанесла упреждающий удар, Второй стратегический эшелон (как и Первый) использовался для обороны. Но это совсем не означает, что он для этого создавался.

Генерал армии М. И. Казаков говорит о Втором эшелоне: «После начала войны в планы его использования пришлось внести кардинальные изменения» (ВИЖ. 1972. № 12. С. 46).

Генерал-майор В. Земсков выражается более определенно: «Эти резервы мы вынуждены были использовать не для наступления в соответствии с планом, а для обороны» (ВИЖ. 1971. № 10. С. 13).

Группа авторов под руководством генерала армии С. П. Иванова детализирует планы советского командования:

В случае, если бы войскам Первого стратегического эшелона удалось… перенести боевые действия на территорию противника еще до развертывания главных сил, Второй стратегический эшелон должен был нарастить усилия Первого эшелона и развивать ответный удар в соответствии с общим стратегическим замыслом (Начальный период войны. С. 206).

В этой фразе нас не должно смущать словосочетание «ответный удар». Что именно советские военачальники подразумевали под «ответным ударом», можно понять, оглянувшись на советскую версию истории Зимней войны. Долгое время советская пропаганда утверждала, что Финляндия напала на СССР, а Красная Армия только нанесла «ответный удар».

О настроениях во Втором стратегическом эшелоне рассказывает генерал-лейтенант Калинин. Перед началом тайного выдвижения на запад он готовил войска Сибирского военного округа (превращенные затем в 24-ю армию) к боевым действиям. В ходе учений генерал заслушивает мнение младшего офицера:

Да и укрепления-то, наверное, не потребуются. Ведь мы готовимся не к обороне, а к наступлению, будем бить врага на его же территории (Размышления о минувшем. С. 124).