Ледокол

Вопрос о борьбе… нужно рассматривать не под углом зрения справедливости, а под углом зрения требований политического момента, под углом зрения политических потребностей партии в каждый данный момент (речь на заседании исполкома Коминтерна 22 января 1926 г.).

Война может перевернуть вверх дном все и всякие соглашения (Правда. 15 сентября 1927 г.).

Очень многое зависит от того, удастся ли нам оттянуть войну с капиталистическим миром, которая неизбежна… до того момента, пока капиталисты не передерутся между собой… (Сталин И. В. Сочинения. Т. 10. С. 288.)

Решительное сражение можно считать вполне назревшим, если все враждебные нам классовые силы достаточно обессилили себя борьбой, которая им не по силам (там же. Т. 6. С. 158).

Сталину нужна была ситуация, в которой «капиталисты грызутся как собаки» (Правда. 14 мая 1939 г.). Московский пакт Риббентропа и Молотова создал именно эту ситуацию. «Правда» захлебывалась от восторга:

Дрожат устои света, почва ускользает из-под ног людей и народов. Пылают зарева, и грохот орудий сотрясает моря и материки. Словно пух на ветру разлетаются державы и государства… Как это великолепно, как дивно прекрасно, когда весь мир сотрясается в своих основах, когда гибнут могущества и падают величия (Правда. 4 августа 1940 г.).

Каждая такая война приближает нас к тому счастливому периоду, когда уже не будет больше убийств среди людей (Правда. 18 августа 1940 г.).

4

Эти настроения распространялись в партии и в Красной Армии от руководящей верхушки до самых низов. Генерал-лейтенант С. М. Кривошеин описывает разговор со своим заместителем П. М. Латышевым (в тот момент Кривошеин командовал 25-м механизированным корпусом; несколько ранее, 22 сентября 1939 года, он вместе с генералом Хайнцем Гудерианом[9] командовал совместным советско-нацистским парадом в Брест-Литовске). Латышев замечает: «С немцами мы заключили договор, но это ничего не значит», на что Кривошеев отвечает шуткой: «Сейчас самое распрекрасное время для окончательного и конструктивного решения всех мировых проблем» (Кривошеин С. Ратная быль. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 8). В корпусе Кривошеина, как и во всей Красной Армии, такие шутки были в ходу. По поводу того, как корпус и вся Красная Армия подготовлены к обороне, никто серьезных разговоров не вел и даже не шутил.

О том, как советские коммунисты верили в пакт о ненападении и как собирались его соблюдать, говорит Маршал Советского Союза Л. И. Брежнев. Он описывает собрание партийных агитаторов в Днепропетровске в 1940 году:

– Товарищ Брежнев, мы должны разъяснять о ненападении, что это всерьез, а кто не верит, тот ведет провокационные разговоры. Но народ-то мало верит. Как же нам быть? Разъяснять или не разъяснять?

Время было довольно сложное, в зале сидело четыре сотни человек, все ждали моего ответа, а раздумывать долго возможности не было.

– Обязательно разъяснять, – сказал я. – До тех пор будем разъяснять, пока от фашистской Германии не останется камня на камне (Брежнев Л. И. Малая земля. М.: Детская литература, 1978. С. 16).