Ледовое побоище 1242 г.

На наш взгляд, эта речь может быть истолкована не как подлинная речь князя Александра, обращенная к соучастникам измены посадника Твердилы Иванковича, а как речь самого летописца, сочувствовавшего суздальским князьям из рода Александра Ярославича. Почти сто лет, до середины XIV в., военная власть над Псковом находилась у князей, связанных с этим родом: у Андрея (1252 г.) и Ярослава (1253–1254 гг.), братьев Александра Невского; Василия (1257 г.), сына Александра Невскою; Святослава Ярославича (1264–1266 гг.), племянника Александра Невского; литовского князя Довмонта — Тимофея (1266–1299 гг.), женатого на Марии, дочери Дмитрия, сына Александра Невского и т. д.[138] Не исключена возможность, что псковский летописец знал местное предание о какой-то речи, произнесенной князем Александром после Ледового побоища. Однако точной записи этой речи не сохранилось и летописец прибегнул к импровизации. Судя по тому, что летописец как бы призывает псковичей помнить о военных заслугах князя Александра и хорошо принимать князей из его рода, можно предполагать, что «речь князя Александра» была составлена во второй половине XIII в. и, следовательно, вся летописная запись псковских летописей о Ледовом побоище датируется второй половиной XIII в. Все остальные известия псковских летописей, за исключением неверно названной даты — 1 апреля, кажутся нам вполне заслуживающими доверия.

III. Ростовские летописные известия о Ледовом побоище, отразившиеся в Академическом списке Суздальской летописи, отличаются лаконичностью:

«В лѣто 6750. Ходи Александра Ярославичь с Новъгородци на Нѣмци и бися с ними на Чюдьскомъ озерѣ, у Ворониа камени, и победи Александръ и гони по леду 7 верстъ, сѣкучи их»[139].

Эти записи, составленные в Ростове при епископской кафедре и вошедшие в ростовский свод 60–70-х гг. XIII в.,[140] сообщают только лишь три факта: (1) битва князя Александра с немцами состоялась в 1242 г. (2) на Чудском озере, у Вороньего Камня (3) и окончилась полной победой русских, гнавших врагов по льду 7 верст. Этот же летописный рассказ читается в тексте реконструированной М.Д. Приселковым Троицкой летописи и в Летописном своде XV в.[141]

IV. Суздальский рассказ о Ледовом побоище находится в Лаврентьевской летописи, составленной в 1377 г. монахом Лаврентием. Эта летопись представляет собой «Летописец 1305 г.», отразивший в известиях 40-х годов XIII в. ростовское или суздальское летописание[142].

«В лѣто 6750. Великый князь Ярославъ посла сына своего Андрѣа в Новъгородъ Великый, в помочь Олександрови на Нѣмци, и победиша я за Плесковом на озерѣ, и полонъ многъ плѣниша, и возвратися Андрей къ отцю воему с честью»[143].

Этот рассказ подробно проанализирован М.Н. Тихомировым. Он пишет следующее: «Известие Лаврентьевской летописи интересно тем, что оно сохранило суздальскую версию о битве на Чудском озере. В этой версии ни слова не сказано о новгородцах и только упоминается о главном герое битвы Александре, вся честь битвы приписана Андрею, об участии которого в битве в свою очередь молчат новгородские летописи. Таким образом, перед нами несомненное суздальское известие, причем известие древнее, потому что князь Андрей Ярославич не представлял собой фигуры, которая оставила благодарный след у потомков и современников»[144].

V. Владимирский ранний рассказ о Ледовом побоище отразился в Житии Александра Невского первой редакция, составленной в Рождественском монастыре во Владимире в 80-е годы XIII в. младшим современником князя, — монахом Рождественского монастыря во Владимире. Приводим здесь текст рассказа о Ледовом побоище по реконструированному нами первоначальному тексту[145].

«По побѣдѣ же Олександровѣ, яко же побѣди короля, в третий год, в зимнее время, пойде на землю Немецкую в велицѣ силѣ, да не похвалятся, ркуще: "Укоримъ Словеньскый языкъ ниже себе". Уже бо бяше град Плесковъ взят, и тиуни их посажени. Тѣх же князь Олександро изыма, град Плесковъ свободи от плѣна. А землю их повоева и пожже, и полона взя бес числа, а овѣх иссече. Инии же гради совокупишася Нѣмечьстии и рѣкоша: "Пойдемъ и побѣдим Олександра и имемъ его рукама". Егда же приближишася ратнии, и почюша я стражие Олександрови. Князь же Олександръ оплъчися и поидоша противу себе, и покриша озеро Чюдьское обои от множества вой. Отець же его Ярославъ прислалъ бѣ ему брата меньшаго Ондрѣя на помощь въ множествѣ дружинѣ. Тако же и у князя Олександра бяше множество храбрых, яко же древле у Давыда царя силнии, крѣпции. Тако и мужи Олександрови исполнишася духом ратнымъ: бяху бо сердца их, акы сердца лвомъ, и рѣшя: "О, княже нашь честный! Нынѣ приспѣ врѣмя нам положити главы своя за тя". Князь же Олександро, воздѣвъ руцѣ на небо, и рече: "Суди ми, боже, и разсуди прю мою от языка велерѣчна и помози ми, боже, яко же древле Моисѣови на Амалика и прадѣду моему Ярославу на окааннаго Святополка".