Ледовые странники

– За это не переживайте. Как я говорил раньше, все, что от вас требуется, это придерживаться легенды и предоставлять всю интересующую меня информацию, – заявил Бриг. – На данный момент меня интересует сотрудник из второй лаборатории. Высокий блондин примерно вашего возраста. Его рабочее место расположено между стеллажами с папками и выходом.

– Вы говорите об Алексее? – Широков нахмурился.

– Возможно. Скажите, кто он, чем занимается в лаборатории и как давно работает у вас, – потребовал Бриг.

– Алексей Худошин, младший научный сотрудник. Прибыл к нам шесть месяцев назад. Он из числа учеников начальника центра Валентина Бушуева. Хороший, старательный парень, прекрасные рекомендации. Собирает материал для диссертации, – выложил Широков.

– Ученик Бушуева – что это значит? – переспросил Бриг.

– Не поймите меня неправильно, – помявшись, объяснил Широков. – Но получить работу в нашем центре не так просто. Это довольно престижное место, по меркам ученого сообщества, разумеется. Для того, кто сюда попадает, открываются большие возможности.

– И поэтому ученые всех мастей прибегают к давней уловке: находят связи, а проще сказать, людей, способных пристроить их в нужное место, – закончил за Широкова Бриг.

– Несколько грубовато, – поморщился Широков, – но в целом верно.

– Кандидатуру Алексея Худошина одобрил Бушуев, так?

– В общем и целом. Когда отбирали кандидатов, Бушуев настоятельно рекомендовал обратить внимание на молодого перспективного ученого. Ученый совет внял его просьбе, – нехотя признался Широков.

– Как Бушуев связан с Худошиным? – спросил Бриг.

– Отец Алексея много лет работал вместе с Бушуевым. Еще на материке. Кажется, он связался с Валентином и попросил о содействии. Диссертация Алексея напрямую связана с освоением природных ресурсов арктической зоны. Валентин посчитал это хорошей идеей. К тому же у Худошина действительно были блестящие рекомендации и хорошие перспективы научной карьеры, – ответил Широков.

– Что вы о нем думаете?

– Об Алексее? – переспросил Широков. – По-моему, он действительно подает большие надежды. Умен, эрудирован, достаточно амбициозен и подкован в своей области.

– И тут должно последовать но, – предположил Бриг.

– Да, есть одно но, правда, я бы не хотел, чтобы на основании моих личных впечатлений на парне поставили клеймо. – Широков осторожничал.

– Говорите, – поторопил Бриг. – Поверьте, у меня достаточно опыта, чтобы не идти на поводу ваших симпатий или антипатий.

– Привыкание к жизни на острове – вещь индивидуальная, – начал Широков. – Кто-то вливается в эту жизнь легко и сразу, кто-то тяжело и долго. Алексей Худошин относится ко второму типу. Первые три месяца его буквально разрывало от противоречивых ощущений. Он не мог адаптироваться к ограниченному пространству, к погоде, к постоянной темноте и отсутствию новых лиц и развлечений. От этого он совершал множество поступков, которыми нельзя гордиться. Нет, нет, не подумайте, что это было атипично. Многие из вновь прибывших вели себя так же. Только…

– Что «только»?

– Все эти люди сбегали на материк. Кто раньше, кто позже, но ни один из них на острове не остался.

– Кроме Худошина, – завершил Бриг.

– Да, кроме Худошина. Около трех месяцев его выворачивало, а потом все нормализовалось, – ответил Широков. – Он начал усиленно работать, охотнее шел на контакт с коллегами, перестал избегать совместных посиделок, которые устраивают сотрудники центра. И вообще стал вполне милым и обаятельным молодым человеком. То обстоятельство, что он сумел выдержать испытание Севером и не сбежал, подняло его в глазах ученых. Старые обиды забылись, и парня приняли в свой круг.

– Не помните, что предшествовало изменению поведения Худошина? Быть может, какой-то особо громкий скандал или появление новых лиц в городе?

– Простите, но я действительно не знаю, что повлияло на Алексея. Просто помню, что вдруг осознал, что он больше не является проблемой. – Широков виновато улыбнулся. – Понимаете, у нас тогда было много хлопот с нашим проектом, требовалась максимальная концентрация, так как очередные испытания по добыче метангидрата выявили ряд проблем, которые требовали немедленного решения. Такое часто случается в нашей профессии. В это время мы можем сутками не выходить из лаборатории, и нам не до капризов новичков.

– Значит, его метаморфоза произошла в то самое время, когда вы были поглощены проблемами месторождения? – уточнил Бриг. – А ваш начальник Валентин Бушуев работал вместе с вами?

– Ну конечно. С базы пришли последние данные, они были далеко не утешительными. Нам даже пришлось задержать ребят с базы на целую неделю, а потом, когда проблема была частично решена, Валентин сам отправился на передвижную базу. Сложная была ситуация, скажу я вам, но мы вышли из нее с честью. Дальше работа пошла как по маслу. – Широков смолк, затянутый воспоминаниями.