Ледовый Апокалипсис

– Но существовала и одна незадача, а именно, паранойя подозрительности, которой были одержимы власти в сталинистской России. Партийные и государственные лидеры знали, что значительная часть населения страны, включая даже многих представителей элитных военных частей, страстно мечтали о том, чтобы заполучить гражданскую одежду, набор надежных документов на имя иностранного гражданина и безопасный способ оказаться за границей. Русские могли оснастить бомбардировщик, выполняющий учебный полет, грузом активного биоагента, но они ни за что не выдали бы летчикам американские документы, опасаясь, что те сбегут.

Валентина указала на бумажник, который продолжал сжимать в руке Смит.

– Гражданская одежда и документы, имевшиеся у летчиков, могут означать только одно: это был не учебный полет. Самолет был направлен для выполнения настоящей боевой задачи. И должен был нанести удар по территории США.

Смит ошеломленно смотрел на бумажник в своей руке.

– Ты уверена в том, что не ошибаешься, Вэл?

– Абсолютно уверена, Джон. – Ее голос возвысился, в нем зазвучали обвиняющие нотки: – Вот почему русские были так потрясены самим фактом обнаружения пропавшего бомбардировщика, вот чем вызвана шизофрения их властей в отношении всего, что с этим связано. Все это время чертова сибирская язва беспокоила их лишь во вторую очередь, а больше всего они боялись, что мы узнаем правду. Правду о том, что «Миша-124» был лишь головным самолетом в операции по нанесению Советским Союзом массированного удара по Соединенным Штатам с применением химического, бактериологического и ядерного оружия. Это должно было стать Перл-Харбором Третьей мировой войны!

Когда ее слова отзвенели в холодном воздухе пещеры, Валентина склонила голову набок и обратилась напрямую к Смыслову:

– Что вы на это скажете, Григорий? Будете уверять меня в том, что я не права?

До них доносилось хриплое дыхание русского. В желтом свете фонаря пар от дыхания клубился вокруг его головы туманным облачком.

– Нации тоже совершают ошибки, профессор. Ваша нация совершала свои, наша – свои, возможно, даже более серьезные. Разве можно осуждать нас за попытку скрыть тот факт, что мы едва не уничтожили мир?

– А теперь вы собираетесь совершить новую ошибку, майор, – проговорил Смит. – Убив нас, вы ничего не исправите.

– Прошу вас, подполковник! – В голосе Смыслова звучала неподдельная искренность. – Даю вам слово: я свяжусь со своим командованием и приложу все усилия, чтобы защитить вас, профессора Метрейс и мисс Рассел! Я добьюсь, чтобы приказ был отменен. Мы… Мы что-нибудь придумаем.

– Снова – специально для нас – откроете ГУЛАГ? – Смит улыбнулся и покачал головой. – Нет, я так не думаю. – Он опустил руки и сунул бумажник в карман парки. – Уберите пистолет, майор, все кончено. Мы узнали то, за чем приехали сюда.

Ствол «беретты» снова поднялся и зловеще застыл на уровне груди Смита.

– Не принуждайте меня стрелять, подполковник. Сожалею, что ситуация сложилась столь печальным образом, но я по-прежнему остаюсь российским офицером.

– А в руках у вас – оружие, принятое на вооружении в Америке, которое вы получили от нас. Поверьте мне, майор, оно не сослужит вам службы.

Во взгляде Смыслова проскользнуло удивление.

– Надеюсь, вы не попытаетесь скормить мне какую-нибудь наивную ложь вроде того, что вы сточили у пистолета боек?

– О нет! – ответила Валентина, также опуская руки. – Это и впрямь было бы слишком наивно. Вы сразу обратили бы на это внимание. Но в «беретте-92» существует дополнительный внутренний предохранитель, предназначенный для того, чтобы предотвратить самопроизвольные выстрелы. Если с ним немного поработать, оружие вообще лишится способности стрелять. А я, Григорий, помимо того, что обладаю множеством других ценных талантов, являюсь еще и весьма опытным оружейником.

Смыслов поступил так, как только и мог поступить человек, оказавшийся в его положении: он нажал на спусковой крючок пистолета. Боек ударил по капсюлю патрона, но ответом на это был лишь прозвучавший под сводами пещеры сухой щелчок.

– Теперь ясно, профессор.

Смит шагнул по направлению к русскому.

– Не то чтобы мы вам не доверяли, майор. Это было всего лишь проявление здравого смысла.

– Прекрасно понимаю вас, подполковник. – Рука Смыслова метнулась вперед, и бесполезное оружие с силой полетело в лицо американца, после чего русский и сам очертя голову кинулся на него.

Вполне ожидавший этого Смит пригнулся, и брошенный в него пистолет всего лишь задел его за плечо, но в следующий момент, когда Смит еще не успел распрямиться, в него врезался сам Смыслов, отчего он беспомощно повалился на спину. Русский оказался поверх него.