Читаем «Ледовый поход» Балтийского флота в 1918 году полностью

В пунктах 3, 4 и 6-м перечислялись мероприятия по обеспечению операции, в частности предлагалось привести в боеспособное состояние батареи береговой оборони Финского залива и подготовить корабли 1-й категории к выходу на центральную позицию для се охраны в случае попытки германского флота проникнуть в Финский залив. В заключение в директиве указывалось: «Теперь же принять все меры к тому, чтобы эта директива фактически могла бы быть исполнена флотом по первому к тому требованию. Сверх изложенного теперь же надлежит принять меры к возможному 'переводу запасов флота из Ревеля в Гельсингфорс и Кронштадт»109.

Таким образом, в качестве главной задачи Балтийскому флоту поручалась оборона подступов к Петрограду с моря.

Ориентировочный замысел Советского правительства заключался в том, чтобы совместными действиями боеспособной части флота (корабли 1-й категории) и средств позиционной обороны (мшшо-артпллерийскне позиции) не допустить прорыва флота противника вглубь Финского залива и обеспечить перебазирование в первую очередь небоеспособной части флота (корабли 2-й и 3-н категории) на тыловую базу Кронштадт. При этом на первом этапе предусматривался немедленный увод из Ревеля в Гель-

сингфорс всех кораблей и судов, которые не могли выйти в морс по первому требованию, а также перевод запасов флота из Ревеля в Гельсингфорс и Кронштадт; на этом же этапе осуществлялась немедленная подготовка к переводу из Гельсингфорса в Кронштадт всех кораблей, способных совершить переход в сопровождении ледоколов («в колотом льду»).

Так как противник не предпринимал активных действий на море, а стремился захватить Балтийский флот в его базах с суши, главной задачей флота стало перебазирование в Кронштадт. Быстрое продвижение немецких войск на сухопутном направлении и реальная опасность захвата ими Ревеля обусловили необходимость срочной эвакуации этой базы и перевода всех кораблей в Гельсингфорс. Последующие этапы перебазирования флота т Гельсингфорса в Кронштадт определялись условиями быстро изменявшейся обстановки, потребовавшей вывода в первую очередь наиболее ценных кораблей, а затем оставшейся части флота. Завершающим этапом операции явился вывод кораблей и судов в мае 1918 года, оставшихся в Финляндии из-за невозможности совершить переход в ледовых условиях.

Подучив 17 февраля директиву Советского правительства, Центробалт немедленно приступил к ее выполнению.

В тот же день военный отдел Центробалта отдал приказ привести в состояние боевой готовности все батареи Приморского фронта, «дополнив команду, если надо, из добровольцев морской бригады» К Одновременно было приказано немедленно приготовить и по мере возможности начать переводить в Гельсингфорс все -подводные лодки, их базы, а равно и прочие вспомогательные суда, кроме транспортов, нужных для возможной эвакуации порта. Крейсера! предлагалось срочно привести в боевую готовность и держать в Ревеле до приказания 2. Начальнику морских сил Балтийского моря в Кронштадте 18 февраля было приказано принять все меры для приведения в немедленную готовность к походу всех ледоколов, как исправных, так и ремонтирующихся. «От быстрого испол-

нения настоящего приказа,— указывал Центробалт,— за-нпси г участь Российского флота» '.

18 февраля Цеитробалтом была получена из Морского генерального штаба телеграмма (в копии), в которой Управление Северным фронтом, сообщая о возобновлении Германией военных действий в 12 часов 18 февраля, указывало, что в случае натиска значительных сил противника войскам разрешено отходить, уничтожая все военные запасы. Ревел ьс-кому укрепленному району предписывалось «удерживать морскую 'крепость постольку, поскольку необходимо дать время- выйти частям, занимающим Гап-сальское, Вердерское и Перновское направления, на линию Ревель — Вайсенштсйн»2.

Таким образом, Центробалту приходилось осуществлять эвакуацию Ревеля в самом срочном порядке, учитывая недостаточность сил для длительной обороны базы с суши.

В этот же день объединенное совещание местных советских, партийных и военных организаций Ревельского укрепленного района в целях усиления руководства обороной района» приняло решение создать военный отдел укрепленного района (Ревукр) из представителен исполкома Совета, армейского и флотского комитетов, штаба Красной гвардии и Эстляндского краевого комитета большевиков. К военному отделу Ревукра, который возглавил руководитель большевиков Эстонии В. Э. Кингисепп, перешла военная власть в городе и крепости3.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Повседневная жизнь блокадного Ленинграда
Повседневная жизнь блокадного Ленинграда

Эта книга — рассказ о том, как пытались выжить люди в осажденном Ленинграде, какие страдания они испытывали, какую цену заплатили за то, чтобы спасти своих близких. Автор, доктор исторических наук, профессор РГПУ им. А. И. Герцена и Европейского университета в Санкт-Петербурге Сергей Викторович Яров, на основании сотен источников, в том числе и неопубликованных, воссоздает картину повседневной жизни ленинградцев во время блокады, которая во многом отличается от той, что мы знали раньше. Ее подробности своей жестокостью могут ошеломить читателей, но не говорить о них нельзя — только тогда мы сможем понять, что значило оставаться человеком, оказывать помощь другим и делиться куском хлеба в «смертное время».

Сергей Викторович Яров , Сергей Яров

Военная история / Образование и наука