Легат

– А с того, что он встрепенулся и эдак злобно зыркнул на Теренция. А молодые никак не прореагировали. Да я бы и пожилого не заметил, если б не присматривался специально.

– Значит, тот все ж таки понимает латынь.

– Точно понимает, клянусь Юноной и Тюром!

– Странные у тебя клятвы, – вскользь заметил Рысь. – Наверное, долго служил в германских провинциях?

– Недолго, но служил. Сам цезарь Максимин призвал нас из Рима!

– Знаю, знаю. Можешь идти, благодарю за службу.

Повернувшись на пятках, Кассий вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Кажется, честный малый. Побольше б таких. Однако где же, интересно, нечестный? Пора бы уж ему и объявиться, время-то – к вечеру.

Юний снова распахнул книгу… И снова не смог почитать. На этот раз явился ожидаемый нечестный парень, тот самый «юрист», что был направлен в спецотряд при префекте, коим командовал Луминий Гавстальд, знаменитый охотник из хавков.

– Рад видеть тебя, Табиний, – завидев лукавое лицо пройдохи, улыбнулся легат. – Как, не надоела еще честная служба?

– Что ты такое говоришь, господин? – Табиний улыбнулся самой простецкой улыбкой. Непонятные – то ли зеленые, то ли карие – глаза сузились в щелки. – Я всегда честен, как и любой истинный римлянин.

– Ну, не щурься, не щурься. – Юний закрыл книгу. – Есть к тебе одно дело… впрочем, даже, пожалуй, два. Сейчас… да-да, вот прямо сейчас… пойдешь в таверну Авла Папирия. Знаешь такую?

– Да кто ж ее не знает? Хозяин – из бывших матросов, тот еще хмырь.

Таверна Авла Папирия располагалась на первом этаже доходного дома, Папирию же и принадлежавшего. Двухэтажное здание по внешнему виду ничуть не напоминало римские доходные дома-инсулы: во-первых, было сложено не из кирпичей, а из сосновых бревен, более подходящих к местным условиям, во-вторых, насчитывало всего два этажа, в-третьих, в каждой комнате имелась обмазанная глиной печь, иначе б все постояльцы просто-напросто вымерзли бы суровой зимой. На просторном заднем дворе располагались летняя кухня, домик для слуг и прочие хозяйственные постройки. Там же имелся и запасной выход, впрочем, и ограда была не очень-то высока, в случае нужды вполне можно перепрыгнуть.

Внимательно осмотрев таверну и прилегающие к ней места, Табиний нацепил на лицо простоватую улыбку и, пригладив руками волосы, вошел в заведение. Мария он увидел сразу – еще бы не узнать одного из телохранителей легата, да и народу пока что было мало. Охранник в полном одиночестве сидел за дальним столом, со смаком поедая жареную рыбу, коей перед ним стояло аж целое блюдо. Хлеба, правда, не имелось – а его сейчас ни у кого не имелось, не сезон, – зато было вино, настоящее, не так давно привезенное на вернувшемся из Германий «Борее». Судя по наличию вина, заведение Папирия относилось к числу приличных, что в общем-то Табиний знал и раньше. Потому и оделся соответственно – желтого цвета коллобий (короткая нижняя туника) из тонкой ткани, поверх – длинная далматика, синяя, с широкими, украшенными золотистой каймой рукавами. Не то чтобы изысканно, скорее – плебейски, да зато богато… нет, не богато, а так, создавая видимость богатства. И цвета были слишком яркими, и кайма на рукавах – слишком широкая, так что наметанный глаз с ходу мог угадать в обладателе сего наряда недавно разбогатевшего вольноотпущенника, какого-нибудь владельца мастерской или подрядчика. С одной стороны, не велика птица, а с другой – деньжата у человека водятся: далматика хоть и вызывающе плебейская, да сотню сестерциев, пожалуй, стоит, уж никак не меньше. Почему б такому посетителю не оказать почет? Ну, не ему конкретно, а его деньгам…

Авл Папирий – низкорослый, с круглым бритым лицом и редкими седыми патлами – с поклоном приветствовал посетителя:

– Аве, добрый человек! Прошу отведать жареной рыбки с гарумом. Имеется и вино.

– Вино? – Папирий жадно почмокал губами. – Поди, одни выжимки?

– Нет, нет, это настоящее вино, недавно привезено из Галлии. Закажи, не пожалеешь!

– Ну, ладно, – буркнул Табиний, – так и быть, тащи свою кислятину, да не забудь разбавить подсоленной водой.

– Как можно? – хозяин осклабился. – Чего изволишь покушать? Печеную рыбу, курицу, дичь?

– Дичь? – неподдельно удивился Табиний. – Ты что же, сам и охотишься?

– Когда и сам, – кабатчик сверкнул глазами – небольшими, хитрыми, словно бы выцветшими, – а когда – и слуг посылаю.

– А что, местные варвары добычу тебе не приносят? Думаю, ты не поскупился бы, а потом все вернул с лихвою на бедных посетителях.

– Приносят, как не приносить. – Папирий вздохнул. – Жаль только – редко. Вепси – так они себя называют – странный народ. Сидят себе по лесам, городов не строят, ни с кем не торгуют – даже к нам редковато заходят. Ну, ты и сам знаешь… Так дичь или рыбу?

– Пожалуй, все-таки рыбу. Кто ее знает, эту местную дичь?

Подозвав слугу, кабатчик велел ему нажарить рыбы, а пока притащить кувшинчик вина, после чего снова повернулся к посетителю. Видать, любил поболтать:

– Ты что же, по торговой части?

– Не только, еще и по плотницкой. Заказ срубов. Хочешь, и тебе что-нибудь выстроим?