Легат (СИ)

Я был зол на Беккета, и одновременно с этим сердце сжималось от жалости к нему. У меня не так много близких людей в реале. И бросить я его просто не могу. Да и не получится. Я вспомнил ту четверку в баре. Я не боялся их, но стоило мне представить, как они пытали Беккета... Что они могут добраться и до меня. До мамы...

- Сколько у нас времени?

Беккет поднял на меня блестящее от слез лицо.

- Что?

- Когда ты собрался идти к тем уродам?

- Да хоть сейчас!

- Сдурел? Средь бела дня?

- А вдруг они снимутся оттуда? Торопиться надо, Эрик!

- Ты же видишь - не могу я сейчас. Но вечером подъеду. Встретимся возле «Айсберга». В семь.

- Эрик... - задыхаясь, поднялся Беккет. Кажется, он на шею мне собрался броситься от радости. Но я отстранил его.

- Только никаких стволов, понял? И вообще - без глупостей!

- Да... Да, конечно! Эрик, я... Прости меня, я...

- Всё, мне пора! До вечера.

Я оставил его у контейнеров и поспешил к машине.

- Что ты так долго? - обеспокоенно спросила мама.

- Да так... Знакомого встретил.

Такси, плавно стронувшись с места, набрало ход. До новой квартиры больше часа езды. Я оглянулся на обшарпанный фасад здания, в котором уже несколько лет располагался мой дом. Никаких теплых чувств это зрелище не доставляло. Наоборот, хотелось побыстрее уехать отсюда. В другой район, в другой дом. В другую жизнь.

Вот только старая жизнь не хочет меня так просто отпускать.

Костяшки, сбитые о железную стенку контейнера, саднило. Я украдкой вытер кровь внутренней стороной толстовки. Взглянул.

Ссадины уже не кровоточили. И затягивались прямо на глазах.

Глава 13

К вечеру изрядно похолодало - до пара изо рта и тонкой хрусткой пленки льда на лужах. Для начала ноября такие заморозки - редкость. Но я был даже рад - это лучше, чем уже порядком надоевшие дожди и туман.

До «Айсберга» я поехал на монорельсе, но вышел на одну остановку раньше и оставшийся путь проделал пешком. Можете назвать меня параноиком, но мелькнула мысль, что у остановки рядом с баром меня мог кто-нибудь караулить. Но главное - хотелось просто пройтись, собраться с мыслями.

Страха не было. И это даже беспокоило. Шагая в сумерках по сырым промозглым трущобам, я сам себе твердил: «Это серьезно, Эрик. Это не игра. Это гребаная реальность. Нужно быть осторожным». Но если я чего и боялся сейчас - так это не бандитов, а полиции. И того, что обо всей это истории узнает мать.

Я не пай-мальчик, конечно. Таких в наших краях просто не бывает. Но даже в бесшабашные подростковые годы я умудрялся обойтись без приводов в полицию. Хотя тогда и в уличных драках участвовать доводилось, и легкую «синтетику» пробовать. А пару раз мы с Беккетом даже взламывали почтовых кибов и тырили из них бандероли.

Но, чуть повзрослев, я стал избегать всего противозаконного. Во многом из-за этого мой круг общения резко сузился, еще до аварии. Некоторые бывшие дружки откровенно стали меня презирать, называть маменькиным сынком и стукачом, хотя повода для этого я не давал.

Мне было плевать. Просто, когда растешь здесь, на окраине у тебя не так много вариантов. Можно вкалывать всю жизнь на окрестных промзонах и гидропонных фермах. Либо пойти в полицию или в службу санации, пытаясь очистить город от дерьма - в фигуральном смысле или в буквальном. В обоих случаях это - унылая работа за гроши. И есть всего два способа подняться над этой серой массой. Первый - это прибиться к одной из местных банд. Второй - гораздо более сложный - получить хорошее образование, работу в центре и уехать, наконец, из этих трущоб. И почему-то, если делаешь ставку на второй способ, окружающие начинают тебя тихо ненавидеть. Особенно, если у тебя что-то начинает получаться.

Как крабы в ведре. Стоит одному попытаться выбраться на свободу - остальные хватают его клешнями и тянут обратно на дно.

Беккета я обнаружил за углом «Айсберга» прячущимся за мусорными контейнерами. Судя по тому, как он нервно пританцовывал на месте, ждал он меня уже довольно долго.

19.14. Ну да, когда я позвонил ему и сказал, что выезжаю, еще шести не было.

- Что-то мы в последнее время видимся с тобой на каких-то помойках, - проговорил я, приближаясь.

Беккет вздрогнул, обернулся ко мне, стягивая с головы капюшон.

- Уф, чувак, я уж думал... Спасибо, что пришёл!

- Я же обещал.

От стены здания отделилось многоголовая и многорукая тень. Беккет затравленно оглянулся на неё, вжимая голову в плечи.

Для меня появление уже знакомой четвёрки головорезов сюрпризом не стало. Наоборот, удивился бы, если бы они оставили нас в покое.

Они подошли вплотную, окружая нас. Один попробовал зайти мне за спину, но Беккет прикрыл меня. Ну, если это можно так назвать. Он спрятался за моей спиной, вцепившись в рукав моей куртки.

- Ну, что, явился, наконец? - процедил бритоголовый молодчик со шрамом на башке. Правая рука у него была закована в пластиковый медицинский наруч. У того бугая, что справа, на шее белел корсет, удерживающий его голову в ровном положении. У седого был похожий, но полегче - из полупрозрачного гибкого пластика.

Да, всё-таки основательно я их помял в прошлый раз.