Легавые. Ружье. Загадка Глухого

В девять утра в пятницу я дал телеграмму в фирму, затем позвонил Розе и попросил ее выслать новую чековую книжку. Я, кстати, действительно израсходовал старую, но позвонил совсем не поэтому. Я позвонил, чтобы удостовериться, что Роза дома, и чтобы она спокойно развлекалась со своим приятелем, пребывая в уверенности, будто я торчу в Калифорнии. Я успел на пятичасовой самолет из Сан-Франциско и приземлился в международном аэропорту без пяти шесть. К половине седьмого я уже был в городе.

Я и не надеялся, что мне удастся провернуть все, гак задумал.

Это была длинная ночь, самая длинная ночь в моей тшзни. Я знал, что он работал до двух часов, поэтому Пришлось коротать время. Ждал я очень долго. Часов семь пообедал, потом погулял, сходил в кино, затем цшел в бар, там сильно напился и решил оставить эту затею. Но я все же ушел в половине второго, поехал к себе и стал ждать его внизу. Он заявился только в половине четвертого. Я уже боялся, что прозевал его.

Вдруг он кончил работу раньше и я его проворонил.

Наконец он появился. Его привезла девица в желтом «бьюике», он вылез и пошел наверх. Я дал ему время раздеться и забраться в постель к Розе, затем вынул ружье из багажника, где оно лежало с того дня, как я его купил. Затем поднялся наверх и прошел через черный ход.

Роза вышла в гостиную, и я застрелил ее.

Когда она упала, я выстрелил ей в лицо.

То же самое я проделал с ним.

В спальне.

Я снял украшения — перстень и браслет — и надел ему на палец левой руки мое обручальное кольцо, а на правую руку — мое университетское кольцо. Затем нарисовал татуировку на его правой руке.

Когда я наносил татуировку, то был очень спокоен. Я конечно, понимал, что выстрелы слышали жильцы, — слишком уж много шума.

Но я был спокоен.

Когда я закончил, мне не понравилось, как вышла татуировка. Она была слишком уж новенькая и четкая и не очень походила на мою собственную. Тогда я прошелся по квартире, вытирая руку о пыльные углы, вернулся к распростертому на полу Дамаску и стал втирать пыль в татуировку, чтобы создать впечатление, будто она нанесена давным-давно. Затем я сунул ему в руки ружье.

Мне кажется, я довольно удачно инсценировал самоубийство.

Это мне пришло в голову, когда уже все свершилось.

Остальное я спланировал заранее.

Лейтенант Бирнс положил свой экземпляр на стол и очень мягко сказал:

— Итак, мистер Лейден, вы подпишете все три экземпляра?

Лейден кивнул. Он взял ручку, поданную Кареллой, сдвинул листки первого экземпляра, чтобы расписаться на последней странице, и вдруг покачал головой.

— В чем дело? — спросил Бирнс.

— Это не все, — сказал Лейден. — Я убил еще одного человека.

— Что? — удивился Бирнс.

— Я встретил женщину… когда бродил по городу…