Легавый (СИ)

— Господин фон Чубис, — заорал я, выглядывая из-за дерева, ставшего теперь и моим укрытием, — перестаньте палить по нам! Это я, Штольц!

Надеюсь, действительный статский советник меня услышал. Никаких знаков он не подал, но, по крайней мере, стрелять в нашу сторону прекратил.

— Что делать будем? — окликнул я орка. — Остальных бандитов будем отгонять или ну его нафиг?

Стремления геройствовать и дальше я не испытывал. Щелчки выстрелов из дротовиков не стихали. Причём огонь вёлся теперь с двух сторон, слева и справа от нас. И из-за парохода тоже кто-то выпускал дротики, отстреливаясь. Значит, там не один фон Чубис при оружии.

— Давай к тем, что слева, — скомандовал Митиано.

Что ж, в вопросах тактики ведения уличных боёв я вполне готов ему довериться. У меня-то в большей степени опыт санинструктора имелся. А так, чтобы пострелять, это всё скорее из области пейнтбола и страйкбола. Хотя, конечно, за последние дни мне и пришлось изрядно поупражняться в реальных перестрелках. Но всё равно, пусть тут орк рулит. Он в таких делах, готов поспорить, профи высшего уровня.

— Слева, так слева, — кивнул я и решительно, хоть и без особого энтузиазма, кинулся вслед за орком, успевшим уже завернуть за угол.

Оказывается, тут и не совсем обычный перекрёсток. Не просто широкое пересечение двух улиц, а небольшая площадь, от которой в разные стороны лучами расходятся пять, а нет, даже шесть улиц.

Спрашивается, и на кой ляд этим бомбистам потребовалось нападать на пароход фон Чубиса в таком странном и неудобном месте? Зажали бы на более тесной улочке, и, глядишь, я бы уже получил очередное повышение в должности в связи с внезапно появившейся вакансией. А так мне это действительный советник ещё не раз кровушку попьёт.

Глава 2

Почему нападающие выбрали именно этот перекрёсток, я понял буквально через минуту, когда дробный перестук множества копыт по мостовой возвестил о подоспевшей подмоге. Наряд конных газагов примчался к месту взрыва по одной из боковых улочек. Видимо, по той, что напрямую вела к управлению.

Пока вынесшийся из теснины между домов десяток всадников, рассредотачиваясь по широкой площади, соображал, что тут да как, хитрые террорюги, прекратив стрельбу, пырскнули во все стороны, улепётывая сразу по нескольким направлениям. Газагам пришлось разделяться и по одному-двое пускаться в погоню.

Ну а мы с Митиано благоразумно замерли на месте, опасаясь попасть по ошибке под раздачу тех бойцов, что остались на площади. Я даже подсуетился и поднял в вытянутой руке блестящий золотом значок дознатчика.

Ближайший верховой подъехал, настороженно держа поочерёдно нас обоих на прицеле дротовика, поинтересовался, кто такие будем, и тут же, потеряв к нам интерес, ускакал прочь, заслышав выстрелы где-то неподалёку.

Из-за корпуса опрокинутого парохода вновь высунулась голова Чубиса, и я, пересилив желание улизнуть по-тихому, пошагал к начальнику, аккуратно обходя образовавшиеся местами лужи. Чёрт с ним, по крайней мере, неплохой повод избежать лишней стрельбы и беготни по улицам под моросящим дожём. Пусть этим газаги занимаются. Митиано двинул за мной. Видимо, наконец-то вспомнил, что его послали не бандитов ловить, а меня охранять.

Фон Чубис прятался за автомобилем действительно не в гордом одиночестве. Вместе с ним, оказывается, героическую оборону держали ещё два бойца. Тоже газаги. Оба ранены, один ещё, похоже, и контужен — глаза шалые, ловит воздух ртом и ничерта не слышит.

Коней у ребят поубивало. Вон они, чуть поодаль лежат. Что ж, повезло, что хоть сами относительно целы остались.

А вот от водителя автомобиля удача отвернулась. Посекло-побило его разлетевшимися от взрыва булыжниками. Что хуже всего, голова в кашу, даже смотреть страшно. Хотя с другой стороны, погиб сразу, не мучаясь.

И ещё одному господину в штатском не подфартило. Несмотря на явно дорогой серый костюм-тройку, мужик сидел прямо на сырой от дождя брусчатке, навалившись спиной на машину и прижимая рукой к виску напитавшийся кровью скомканный белый шарф. Его щёгольский котелок, слетев с головы, укатился прочь и валялся в нескольких шагах от машины.

Худое костистое лицо, глубоко и узко посаженные глаза. Поперечный зачёс редких седых волос на макушке пытается скрыть назревающую проплешину. Ни усов, ни бороды, лишь рыжеватые, не успевшие ещё сильно побелеть, бакенбарды.

— Давайте-ка гляну, что там у вас, — подобрав с земли сбежавший от хозяина головной убор, я подошёл к мужчине, который медленно поднял на меня слегка расфокусированный взгляд.

— Ваше сиятельство, — тут же нарисовался рядом фон Чубис и отобрал у меня принесённую шляпу, — позвольте представить вам моего сотрудника, статского советника Штольца, исполняющего обязанности коронного дознатчика. Господин Штольц, перед вами лорд-канцлер граф Ашинский.

Теперь понятно, на кого бомбисты нацеливались. А я-то думал, на кой чёрт им мой начальник сдался. Опять же, вон какой эскорт из газагов за пароходом следовал. Никак не по чину такое сопровождение Чубису, хоть он и фон.