Легавый

А как же хреново ощущать свою беспомощность! Ведь потеряем Пехова! Хрен с ним, с именем. То, что заправляет этим бардаком кто-то из долбанных графьёв, я и так уже сообразил. И сдаётся мне, что всё же не Миассов это, а родственничек Селябского. Канцлеру легче всех подобное организовать. И повод у него самый прозрачный. Ему же вся полнота власти в стране перейдёт, если что. Прав орк, от своих в спину проще всего заполучить. Хотя вот ротмистр и от чужих дротик в печень схлопотал.

Пока размышлял, тупо пялясь на выпавшего из сознания Пехова, на автопилоте взвёл оба укорота. Как же быть-то теперь? К герцогу попасть на приём нереально. Меня тут же Ашинский перехватит. Если только через кого-то весточку Селябскому передать, чтоб канцлер не просёк ничего.

Вот только для этого нужно сначала здесь не подохнуть.

Грохнул выстрел Тимона. И тут же меня окликнул Холмов:

— Штольц, атака!

В смысле атака?! А до этого что было?

Пришлось на миг приподняться, чтобы взглянуть на врагов поверх телеги.

Мать вашу! Бандиты, наплевав на опасность, ломанулись к нам все одновременно.

Глава 20

Семерых вроде насчитал. Ох, многовато будет. Но всё равно, зря они так. Это на дальней дистанции более точные дротовики несомненное преимущество имеют. А в ближнем бою рулит короткоствол. Если только, конечно, заряды совсем не закончились и до рукопашки дело не дошло. Тут уж мои коротыши против длинных прикладов не пляшут.

Но два-то выстрела, а то и больше, у меня есть, пока до нас бандиты добегут.

— Игнатий, не вздумай лезть на рожон! Лежи, не вставай! — слегка пристукнул я мальчишку укоротом по спине. Чисто для профилактики. И подбодрил: — Да не дрейфь, воин, мочи гадов!

Сам, собравшись с духом, вновь приподнялся над краем телеги, прячась за колесо.

Млять, толку-то от него — тонкий обод да несколько ещё более тонких спиц. Но вдруг повезёт. Хоть молиться начинай.

Первому же ринувшемуся в мою сторону наёмнику, едва тот достаточно приблизился, выстрелил в живот. Специально пониже целился — вдруг и эти козлы в брониках шастают.

Разряженный укорот бросил перед собой на телегу. С двумя теперь возиться, перезаряжая, некогда.

Раненный мной боец, хоть и сбился с шага, но вновь попёр в атаку. Ещё и стрельнул на бегу, сбив с меня дротиком шляпу. Скоро разорюсь на них. Сто пудов ведь, продырявил.

Пока настырный гад передёргивал рычаг взвода, я пальнул в него из второго укорота.

Всё, капец, этого в расчёт не берём. Отбегался.

Шарахнул по кому-то орк. Щёлкнул дротовик Холмова, а следом и Игната.

Пятеро! Всего пятеро осталось на ногах, и двое из них подранены!

Сразу двое бандитов, резко ускорившись, метнулись к орку. Другая парочка — к нашей телеге, оставив позади себя третьего бойца, сильно охромевшего от ранения. Вот этот едва ковыляющий мерзавец и стрельнул в меня.

Дротик долбанул по днищу телеги совсем рядом.

Я дёрнулся, невольно уклоняясь и отворачиваясь. Вроде и промазал, но выбитая сухая щепка, оцарапав затылок, застряла у меня в волосах, чуть не вырвав клок.

А один из нападавших уже почти добежал до нас. Я выстрелил в него.

Ловкач вильнул в сторону, не позволив в себя попасть, и в два прыжка достиг телеги. Вскочил на неё с разгона, но неожиданно дёрнулся и начал заваливаться набок, болезненно скривясь и перекособенясь.

Орк снёс выстрелом одного из своих противников. Второй же бандит, споткнувшись и выгнувшись назад дугой, сам рухнул на землю, совсем немного не добежав до кобылы.

И одновременно с этим оставшиеся два вражеских бойца повалились с ног, как подкошенные.

Или подстреленные. Только неясно, кем.

Урод, что до сих пор ещё каким-то чудом сумел не сверзнуться с телеги, решил напоследок отоварить меня прикладом.

Хрен тебе! Увернулся, заодно ткнув ему в рыло стволом укорота.

Мужик окончательно обмяк, распластавшись на телеге.

А левый-то бок весь в крови. Это кто ж его так?

— Не стреляйте! — донеслось из леса.

Лошади, что паслись справа от дороги, даже шуганулись малость.

Совсем неподалёку от этого табунка из-за деревьев появилась фигура воина, облачённого, я глазам своим не поверил, в самый натуральный камуфляжный костюм. Не в горку, конечно, но в нечто подобное.

Ну и на голове не кепка армейская, а странный зелёный убор, сильно смахивающий на шапку ушанку, только зачем-то нахлобученную боком. Украшенные вышивкой поднятые «уши» имели коническую форму, словно на митре какого-нибудь католического епископа. Ну и венцом творения являлся дебильный пушистый помпон, присобаченный сверху посерёдке.

А ещё к нижнему краю шапки было пришпандорено какое-то плетёное мелкоячеистое макраме, слегка накрывающее плечи и спину воина. Что-то типа бармицы у богатырского шлема. От комаров, что ли? Или тоже для маскировки? Не для красоты же.

Ну и дротовик в руках присутствовал, что совсем не удивляло. Только был он гораздо длиннее обычного армейского. И такое впечатление, что с оптическим прицелом.