Легавый

Пришлось подниматься и бежать догонять, на ходу перезаряжая оружие. Чёрт с ними, с сатанистами. Без своего главаря эти мерзавцы, если даже и смогут сбежать, от страха забьются в какую-нибудь щель и постараются подольше не отсвечивать. Да и вычислят их вскоре. Сдаст их Васька с потрохами, никуда не денется.

За пленницу теперь уже тоже можно не опасаться. Разве что кто-нибудь синяков ей добавит, запнувшись случайно.

Снаружи крики и щелчки выстрелов.

Выметнувшись на улицу, я перескочил через так и не очнувшегося сатаниста. И чуть не запнулся об урядника, повалившегося рядом.

Сука! По белому кителю на груди жандарма расползалось кровавое пятно, тёмно-багровое в наступающей темноте.

Похоже, саданул его рогатый ублюдок своим тесаком. Не ожидал урядник такое чудище увидеть, вот, наверное, и растерялся. Зря мы не рассказали жандармам про козлоголового. Побоялись, что не поверят нам. Вот и подставили, выходит, урядника.

— Держись, мужик! — не стал я задерживаться возле него. Другие помогут.

Выскочил из проулка на дорогу. Ну и в какую сторону эта скотина ломанулась?

— Туда он побёг, вашблагродь! — подоспел ко мне один из жандармов оцепления, тыча пальцем налево вдоль улицы. — Видал я его.

Жаль, что не в сторону наших экипажей он побежал.

Я кинулся в указанном направлении. И правда, впереди маячила фигура беглеца. В том, что это он, даже не усомнился — светлую козлиную шерсть и развевающуюся за спиной алую мантию отлично было видно даже в темноте.

— Я как страхолюдину эту увидал, — догнав меня, затопал следом жандарм, — даже струхнул малость. Да и господин урядник замешкался. Только он наручники-то на мальца накинул, а тут чудище это. Я глазом моргнуть не успел, как тот его вдарил чем-то да наземь повалил.

— Ты в него стрелял? — в отличие от служивого, я много говорить не хотел, дыхалку берёг. Забег, похоже, предстоял длительный. А у меня, между прочим, ещё далеко не все раны зажили. И особенно, нога беспокоила. Не сдуться бы раньше времени.

— Ага, вашблагродь, — пропыхтел жандарм. — Два раза успел, да только бестолку всё, убёг мерзавец.

Вот и пойми, промахнулись мы оба или плевать козлине на дротики. Как же его тогда угандошить, чтоб уж наверняка?

— В голову ему в следующий раз целься, — мучаясь сомнениями, всё же посоветовал я жандарму. — В ухо там или в глаз. Не убьём, так хоть ослепим.

— Для того, вашблагродь, его ещё догнать нужно.

И то правда. К чёрту разговоры!

Я поднажал. Слава богу, рогатый бежал пока прямо, никуда не сворачивая. Дистанция вроде как стала сокращаться. Только вот помощник мой тут же приотстал. Хреново у них здесь с физухой рядовых дело поставлено. А может, боец просто не горел желанием поближе с этой чудо-юдой познакомиться.

И я вполне его понимал. Сам хоть и пёр наглым буром, сильно волновался, что не смогу справиться с рогатым оборотнем.

Вот зараза! Этот гад, добежав до конца глухого дощатого забора, свернул на перекрёстке направо, пропав из вида.

И ладно, если он просто свалил. А ну как затаился за углом и засаду устроил?

Подбегая к перекрёстку, я на всякий случай задал небольшого крюка, чтоб не сильно близко к углу забора оказаться. Заодно жандарму крикнул, чтоб прикрывал меня, если что. Вдруг эта морда козлиная кинется на меня, а я и выстрелить не успею.

Но нет, тот продолжал улепётывать со всех ног, и не помышляя о сопротивлении. Это радовало и обнадёживало.

Я вновь прибавил скорости.

Может, урод этот всё-таки знает о своей уязвимости, потому и убегает? Иначе давно бы подстерёг, накинулся на нас двоих и покрошил в капусту, а не драпал бы, как фрицы в сорок пятом.

Забрезжившая надежда добавила сил. А может, просто второе дыхание открылось. Я так поднажал, что вскоре мчался уже буквально в двадцати шагах позади зверолюда.

Бежал он, кстати, как-то неуклюже. Не было в нём ни звериной грации, ни спортивной сноровки. Ещё и рогатая башка болталась как-то безвольно, словно широкую мощную шею внезапно парализовало. Только тогда неясно, почему остальное тело продолжало успешно двигаться.

А дома-то вокруг пошли уже жилые. И застройка тут была более плотная. Никаких тебе огородов и палисадников, сплошная брусчатка да узкий, выложенный плиткой, тротуар вдоль двухэтажных, вплотную натыканных домов. Кое-где и окна горели, и фонари на стенах.

Не хватало ещё, чтобы рогатый на людей здесь нарвался.

Дистанция ещё немного сократилась, и я, противореча своему же совету, выстрелил беглецу в ноги. С правой руки, с левой. Перезарядил кое как на бегу правый укорот, к сожалению, значительно снизив темп бега, и вновь выстрелил.

И в этот раз попал! Зверь запнулся и кубарем полетел на тротуар. Правда тут же вскочил на ноги и, слегка хромая, опять бросился прочь.

Я на пару мгновений остановился, чтоб взвести оба укорота, а догнавший меня наконец-то жандарм вскинул к плечу дротовик и выстрелил в зверолюда.

Попал. Дротик вонзился в затылок, точнёхонько промеж рогов.

Чёрта с два! Козлина лишь дёрнулся, словно подзатыльник схлопотал, и дальше рванул, только мантия затрепыхалась. Супермен хренов!