Легче перышка

— Обалдеть. Ничего себе, — шепчу я. Надеюсь, что сексуально и страстно, не так как в рекламе микстуры от кашля. Кладу руки ему на плечи и подталкиваю его в обратном направлении, он отходит и при этом целует меня. — К чему спешить? Может, посидим и выпьем для начала? — показываю на маленький персидский ковер у камина.

— По-моему, там на двоих места не хватит. — Он с сомнением смотрит на потрепанный коврик.

— Риск — дело благородное.

Опускаюсь на колени, беру у него бутылку и бокалы, разливаю вино. Он придвигается ко мне и целует. Его губы холодные от вина.

— Ты не представляешь, как много это для меня значит, — шепчет он и укладывает меня на коврик.

Спорить я не люблю, просто знаю. Скажем так, чувствую. Он начинает медленно расстегивать мою кофточку, целуя грудь после каждой расстегнутой пуговицы. Маленькие легкие поцелуи, его губы едва касаются меня. Он добирается до моего живота и расстегивает пояс на юбке. Я в экстазе, не в силах пошевелиться. Он медленно расстегивает молнию на юбке и тянет ее вниз. Я в другом мире, возбужденно вслушиваюсь в музыку. Девичья группа издает нежные стоны. Как я понимаю, что они чувствуют.

— Интересно, — шепчет мне Себастиан, отделив от меня юбку. — Словно ты умеешь отделять от себя свой голос. Такое чувство, что ты сейчас стонешь в соседней комнате.

Что? Открываю глаза и, оттолкнув Себастиана, принимаю сидячее положение. Внимательно прислушиваюсь к музыке. «Шугабейбс» не стонут вообще. Я не стонала точно. Звук доносится издалека. Из спальни. Финн! Чертов брат-идиот бормочет свои мантры! Себастиан смотрит на меня.

— В квартире есть кто-то еще, да?

— Мой братец, — бормочу я. — В спальне. — Беру юбку, прикрываюсь ей, отчего чувствую себя не в своей тарелке.

— А он что здесь делает? Ищет открывалку? — Себастиан разозлился. — И зачем он устроил этот гам?

Финн в режиме глубокой мантры. Надеюсь, он молится о своей жизни. Потому что сейчас я его убью.

— Пойду разберусь.

Спешно натягиваю юбку, накидываю кофточку и шагаю в спальню, распахиваю дверь: Финн сидит рядом с кроватью, его глаза закрыты, в ушах — пробки. Подхожу к нему, выдергиваю одну пробку и ору в ухо:

— Какого черта ты здесь делаешь?

Он испуганно шарахается от меня:

— Орла! О нет. Только не говори, что не сработало.

— Что не сработало?

— Моя мантра.

— Я тебе говорила, чтобы ты сидел тихо? — ору я.

— Да, но…

— Но ничего. Ты приезжаешь без приглашения, заявляешь, что будешь жить у меня, и затем портишь мне жизнь.

— Неправда. Я читал мантру с пожеланиями улучшить твою жизнь.

— И как только ты до этого додумался?

— Мне сильно захотелось в туалет, тогда я начал тихонько читать мантры, пока не полегчало. Потом я решил, что нельзя быть эгоистом. Я изменил мотивацию. Стал читать мантру для тебя. Чтобы он не оказался голубым. Ведь сработало, правда? — спрашивает он у меня. — Он ведь сегодня не был похож на голубого, да?

— Нет! До тех пор пока ты не начал бубнить! — уже визжу я. — Я никогда не говорила, что он голубой! Зачем ты лезешь в мою жизнь, если не можешь навести порядок даже в своей?

— Мне очень жаль. — Он сидит с виноватым видом.

— А мне еще больше жаль, что я позволила тебе жить здесь. Завтра же убирайся.

За моей спиной появляется Себастиан. Рубашка застегнута и аккуратно заправлена в брюки. Наше мгновение, такое долгожданное, закончилось.

— Что здесь происходит? — холодно говорит он.

— А ты, должно быть, Себастиан, — говорит Финн, спрыгивает с кровати и протягивает ему руку. — Приятно познакомиться. Наслышан. (Я краснею.)

— Я узнала, что он здесь, только когда вошла в комнату, — начинаю оправдываться я. — Его не должно было быть дома.

Себастиан не обращает на меня внимания. Он слышал весь наш разговор. Финн продолжает говорить, не замечая напряжения в воздухе.

— Да, прости, пожалуйста. Я хотел читать мантру в уме, но понимаешь, стоит попасть в тон, как эмоции захватывают тебя целиком. — Мой брат глупо улыбается.

— Да, — говорит Себастиан, — думаю, я понимаю, о каких эмоциях ты говоришь, они ведь такие хрупкие, да? Их так легко разрушить.

— Точно, ты меня понимаешь. — Финн смотрит на него с удивлением. Полагает, что встретил единомышленника.

— Значит, ты считаешь меня голубым? — спрашивает Себастиан у Финна.

— Ну нет. Я ведь тебя даже не знаю. Это Лиз считает тебя голубым, — отвечает Финн. — Но теперь я могу сказать ей, что ты не голубой. Так что не беспокойся.

— Так, значит, Лиз считает меня голубым, да? — Себастиан поворачивается ко мне. — Почему она так решила? Она ведь никогда меня не видела.

— Финн все перепутал, — начинаю выкручиваться я. — Он спутал тебя с кем-то другим.

— А, с кем-то, кого ты приводила сюда, чтобы убедиться, что он не голубой? — резко бросает он. — Думаю, мне пора уходить. Три человека — это толпа, и это уже лишнее. Разве только если ты не захочешь проверить что-то еще. — Он смотрит на меня, усмехается и машет рукой, проходит по коридору и выходит за дверь.