Легче перышка

— И что он посоветовал?

— Заказывать салат. — Делаю паузу. — И когда я, по-твоему, буду заниматься этим чатом?

— Что значит «когда»? Ты постоянно жалуешься, что Табита поручает отвечать на телефонные звонки в обед, когда все равно никто не звонит. Почему бы тебе не заняться чатом в это время? Скажешь клиентам, что чат работает с 12.00 до 14.00. Если кто-то пройдет мимо твоего рабочего стола, то подумает, что ты готовишь пресс-релиз или что-нибудь там еще.

— А как же Патти?

— Она твоя помощница. Поэтому вряд ли станет доносить. К тому же, если верить тому, что ты говоришь, после обеда она все равно ничего не соображает. И еще, я только что придумала для твоего чата идеальное название, — добавляет она, поглядывая на брошь дамы за соседним столиком: — «Легче перышка».

Как похудеть — совет № 3 Столкнуться с семейной проблемой

Только я заснула, как зазвонил телефон, стоящий на ночной тумбочке. Смотрю на подсвеченный циферблат будильника. И кто мне может позвонить в три часа ночи? Мама, кто же еще. Это единственный человек, который считает, что между Лондоном и Дублином существует разница во времени. Проклинаю тот день, когда записала все телефонные номера (рабочий, домашний, мобильный и номер пейджера) в память ее телефона.

— Алло, — хрипло произношу я.

— Орла? Это ты? — Голос матери отдается эхом в моих ушах.

— Кто еще может здесь быть в такое время? — Я вздыхаю и привожу себя в сидячее положение, подперев голову подушками. Разговор может быть долгим.

— Даже не знаю. Столько странного рассказывают про Лондон. Люди вламываются в чужие квартиры и живут там. Ты одна?

— Ну конечно одна. Сейчас три часа ночи. В такое время даже молоко не развозят.

— А ты не спишь? (Будь она рядом, я бы ее сильно стукнула.) Разве ты не получила мои сообщения? Я сегодня звонила, наверное, уже раз пять. Даже сказала, что это срочно. Почему ты мне не перезвонила? (Потому что, вернувшись домой после посиделок с Лиз, упала в постель, на автоответчик не посмотрела, мобильный не проверяла. К тому же одному Богу известно, в каком автобусе несколько недель назад я потеряла пейджер.) Финн…

— Что стряслось? — В груди гулко колотится сердце, защитные гены старшей сестры приготовились прийти на помощь. — Несчастный случай? Что с Финном?

— Он… — Мама смолкает. (Еще чуть-чуть — и я заплачу.) Он…

— Мам, говори. Не тяни. Я готова это услышать.

— Он… он сбежал.

Слезы испаряются.

— Ему двадцать восемь лет, — в конце концов разочарованно говорю я. — Двадцативосьмилетние мужчины не сбегают. Они уходят.

— Ты говоришь как в «Гарде». Они, кстати, ничего не хотят делать, пока не пройдет двадцать четыре часа. И это еще называется «служба экстренной помощи». Мне все равно, что вы все думаете. Мой Финн сбежал. Сегодня вечером.

— А почему он сбежал? — лучше уж говорить на ее языке.

— Мы говорили об этом буддизме. — Мама произносит слово «буддизм» как «бёддисьм». — Вчера Марселла сказала, что буддисты бреют голову, носят оранжевую одежду, ходят по улицам и бьют в тарелки. Я не переживу, если Финн побреется наголо. У него такие чудесные кудри, и еще мне не нравятся тарелки. У твоего брата нет музыкального слуха. И его не приняли в хор церкви Святого Игнатия, а туда взяли даже немого Граймса. Как только он собирается справляться со всей этой дурацкой чепухой? Я просто спросила его, — вызывающе произносит она.

— По-моему, Марселла перегнула палку. Она спутала буддистов с последователями Харе Кришны, — терпеливо говорю я. — А буддисты одеваются как хотят и не стучат в тарелки.

— А теперь он сбежал, наверное, на какую-нибудь массовую свадьбу, — продолжает мама, не обращая на меня никакого внимания. — Даже представить себе не могу, как он женится в церкви, а с ним одновременно еще пятнадцать тысяч пар. А где тогда сядет ваша тетя Мэй? Она же такая маленькая. Ничего не увидит за их головами.

— Мам, ты путаешь с муновцами. Не понимаю, почему он сбежал, если ты всего лишь спросила его про тарелки и бритые головы. — Мне на ум приходит куча других причин для его побега.

— Мы немного поругались из-за статуэтки. Коротышки с лысой головой и огромным пузом. Сначала я решила, что он купил статуэтку, потому что нашел в ней сходство с отцом. Но Финн поставил ее на камин в гостиной, под портретом Папы Римского Иоанна Павла II, зажег свечи и стал что-то бубнить. Вот ты, к примеру, не стала бы бубнить на своего отца, да? (Только чтобы исполнить его последнее желание.) Затем Финн сказал, что это Будда. То есть так близко к Папе Римскому и всякому такому, даже не знаю, может, дурное на семью навлечет или еще что. Марселла говорит, что нужно привести священника, пусть освятит дом. Очистит его.

— И поэтому Финн ушел?

Откуда такая сильная головная боль? Не может ведь быть, чтобы только из-за алкоголя.