Легенда

   - Приглашаю тебя к себе на чашку чая... или кофе... или...

   Я не договорила. Словно пушечное ядро, Мана снес меня с ног и припечатал к двери машины, схватив меня за грудки. От боли и изумления я лишь вскрикнула. В короткой борьбе, которую я бесславно слила, я услышала причину такого поведения.

   Пока я пыталась оттолкнуть вампира, пиная его коленями, он тихо-тихо спросил у меня, глядя в глаза:

   - На животе вырезать правила, говоришь? - он отнял у меня нож, раскрыть который одной рукой у меня никак не получалось. - Я тебе что сказал? Поменьше болтать для твоей безопасности. А ты сейчас пригласила меня в свой дом.

   До меня дошел смысл содеянного.

   - Я... отменяю приглашение, - пролепетала я.

   Мана расхохотался громко:

   - Э нет, так не получится! Спасибо тебе, Гайя, - это он мне выдохнул прямо в ухо, - за приглашение, если нужно будет - воспользуюсь. Ну а пока - я не люблю баб с маргарином вместо мозгов.

   Я подняла руку, насколько это было возможно, и треснула его по уху. Вампир еще пару раз хорошенько приложил меня о мой "Паджеро". Я застонала от боли, колотя кулаками в его живот.

   - Я тебя предупредил?

   - Отпусти!

   - Я спрашиваю, - еще один удар мной о машину, - а когда я спрашиваю, ты должна мне отвечать. Еще раз: ты все поняла?

   - Да кто ты такой...

   Еще один удар о машину. Я расплакалась, не выдержав унижения. Он прижимал меня к авто, а ноги мои едва доставали до земли.

   По двору кто-то шел. Мана опустил меня на землю, но не отпустил.

   - Эй, у вас там все в порядке? - я услышала голос мужчины. Молодого и трезвого. Может, с работы возвращается. Хотя уже очень поздно...

   - Избавься от него, - прошептал мне на ухо Мана, - иначе я его размажу по двери твоего подъезда на твоих же глазах.

   - Да-да, - как можно легкомысленней выкрикнула я, - все в порядке...

   Голос мой срывался. Не хватало воздуха. Мучитель отпустил края моего болеро, зато взялся за мое горло.

   - Итак, - сказал он, когда дверь подъезда за мужчиной закрылась, - повторим пройденный материал. Ты - моя головная боль. И ты будешь слушать меня и принимать во внимание все мои замечания, поняла?

   - Зачем ты это делаешь? - прошептала я. Мне было холодно в тонком платье, но за страхом и болью я едва ощущала это.

   - Так, значит, материал не усвоен.

   Мана распахнул дверь машины и втолкнул меня внутрь, на заднее сиденье, ныряя следом. Я попыталась отползти, но, схваченная за колено, была снова притянута к своему проклятому воспитателю.

   - Иди сюда, и запомни это крепко и на всю жизнь, - он с силой прижал меня спиной к сиденью, наваливаясь сверху, зажимая мой непрестанно матерящийся рот, - и моли своего бога, чтобы тебе не довелось еще раз это пережить.

   Моя голова оказалась прижата ладонью к спинке сиденья. Я брыкалась как могла, но в следующий момент, сдавленная словно тисками, ощутила жуткую боль на своей шее.

   Оглушенная, шокированная билась я под натиском болезненного укуса, мечтая так, как никогда ранее не мечтала о том, чтобы просто умереть в этот миг и никогда более не знать подобного...

   Впрочем, мне не довелось терпеть это слишком долго. Ввинчивающийся в мозг буравчик непознанного вида боли прекратился через несколько секунд.

   - Ты хорошо меня поняла? - прошептал Мана, ослабляя хватку.

   Я выдохнула, когда он убрал руку от моего лица. Ничего не отвечая, я только плакала. Честно говоря, глаза и чувства застил какой-то туман небытия и искусственности происходящего.

   - Значит, не поняла...

   - Поняла! Я поняла, - поспешила ответить я и закрыла глаза. Только не надо продолжения этого безумства.

   Мана вынул меня из машины. По шее и груди текла кровь. Он не остановил ее. На руках он донес меня до лифта, потом до квартиры. Открыл дверь моим ключом. Поставил меня на ноги в коридоре. Я схватилась за шкаф. Шею будто обернули острой проволокой. Я была опустошенным сосудом. Когда я давала кровь Ивану, то чувствовала себя матерью, кормящей младенца. Теперь я была унижена, напугана и - странное ощущение - считай, изнасилована. От этой мысли я застонала и осела на пол. Я бессильна и безвольна. Как я могу спасти кого-то, если даже себя не в силах?..

   Я посмотрела в глаза присевшего на корточки передо мной красивого мужчины. Пустые и холодные. Глаза прирожденного убийцы. Даже эмоции рассчитаны до сотых процента - как и когда их применять, чтоб достичь результата.

   - Ты же не хочешь, чтобы такое повторялось? - от душевного тона его голоса меня чуть не вывернуло.

   Заглянув в долгий список впечатлений этого дня, я с ужасом осознала, что даже Фэнел с его замашками и неприкрытыми манипуляциями не выглядел и вполовину так, как этот мой, казалось бы, ровесник. Эта вечная легкая улыбочка из-за приподнятых уголков губ... Эти неестественно яркие глаза. Это безумие в рамках жесткого контроля. Наверное, живи мы в Готэме, Ману называли бы Джокером. И этот Джокер был страшнее всех, которых мне доводилось видеть в кино...

   - А ты как думаешь? - прошелестела я сухими губами.

   - Еще раз. Я спрашиваю - ты отвечаешь. И никак иначе.

   - Нет, не хочу, - поспешила ответить я и закрыла глаза. Мне хотелось, чтобы этот кошмарный сон поскорее закончился.