Легенда

Он дошел до надвратной башни с выбитыми на ней буквами: ГЕДДОН.

Стена Смерти.

Смерть насыщала воздух своим запахом — утром воронье слетится на пир. Надо ему было убить Река тогда в лесу. Обещание, данное неверному, не стоит ничего — зачем же Иоахим так крепко держит свое слово? И сатул вдруг засмеялся, найдя ответ на свой вопрос: да потому, что Рек не дорожил жизнью.

И он понравился Иоахиму.

Дренайский часовой отдал сатулу честь и улыбнулся. Иоахим кивнул в ответ, заметив неуверенность этой улыбки.

Он сказал Бронзовому Князю, что сатулы останутся здесь еще на день, а потом вернутся в горы. Иоахим ждал, что его будут умолять остаться, ожидал уговоров, обещаний и угроз.

Но Рек только улыбнулся и сказал: «Это больше того, на что я мог надеяться».

Иоахим был ошеломлен, но ничего не мог сказать на это.

Он уведомил Река о предателе и о попытке надиров перейти через горы.

«Но вы не позволите им пройти?» — «Конечно, нет. Это земля сатулов». — «Хорошо! Отужинаешь со мной?» — «Спасибо, нет».

Ни один сатул не преломит хлеба с неверным. Рек кивнул.

«Тогда я, пожалуй, немного отдохну. Увидимся на рассвете».

Рек спал в своих высоких покоях, и ему, как всегда, снилась Вирэ. Он проснулся за несколько часов до рассвета и потянулся к ней. Но постель рядом была холодна, и он, как всегда, заново ощутил свою потерю. Он долго и тихо плакал, потом встал, оделся и спустился в малый зал. Слуга Арчин принес ему на завтрак ветчины и сыра с кувшином холодной, приправленной медом воды. Рек машинально принялся за еду, но тут молодой офицер доложил ему, что прибыл Бриклин с посланием из Дренана.

Глава гильдии с легким поклоном подошел к столу и положил перед Реком несколько пакетов и большой запечатанный свиток. Потом сел напротив Река и спросил, можно ли ему промочить горло. Рек кивнул и сломал печать на свитке. Прочел, улыбнулся, отложил пергамент и посмотрел на Бриклина. Тот похудел против прежнего, и седины у него прибавилось. Он еще не снял дорожного платья, и пыль покрывала его зеленый плащ.

Бриклин двумя глотками осушил кубок и снова налил себе воды, но тут заметил, что Рек на него смотрит.

— Вы прочли письмо Абалаина? — спросил Бриклин.

— Да. Спасибо, что доставили его. Вы останетесь с нами?

— Разумеется. Нужно подготовиться к сдаче города и принять Ульрика в замке.

— Но он посулил не щадить никого, — заметил Рек.

— Чепуха! — махнул рукой Бриклин. — Он просто стращал нас — теперь он проявит великодушие.

— А что же Хитроплет?

— Он отозван в Дренан, и армия распущена.

— Вы довольны?

— Тем, что война окончена? Конечно. Хотя меня, естественно, печалит, что столь многим пришлось умереть. Я слышал, что Друсс пал у Сумитоса. Великое несчастье. Прекрасный был человек и замечательный воин. Но я уверен, что он погиб так, как желал бы сам. Когда, по вашему мнению, мне лучше встретиться с владыкой Ульриком?

— Когда пожелаете.

— Вы будете меня сопровождать?

— Нет.

— Кто же тогда? — спросил Бриклин, с удовольствием отметив покорное выражение на лице Река.

— Никто.

— Никто? Но так негоже, господин мой князь. Мы должны снарядить депутацию.

— Вы пойдете один.

— Прекрасно. Каких условий должен я добиваться?

— Никаких. Вы просто пойдете к Ульрику и скажете, что это я вас послал.

— Не понимаю, господин мой. Что еще следует сказать?

— Скажите, что провалились.

— Провалился? В каком смысле? Вы говорите загадками.

Или вы лишились рассудка?

— Нет, просто устал. Ты предал нас, Бриклин, но иного от твоей породы и ожидать не приходится. Поэтому я не сержусь. И мести не жажду. Ты взял от Ульрика плату — вот и ступай к нему. Письмо от Абалаина поддельное, и Хитроплет будет здесь через пять дней с пятьюдесятью тысячами человек.

Притом у нас здесь три тысячи сатулов — с ними мы удержим стену. Убирайся! Хогун знает, что ты предатель, и сказал, что убьет тебя, если увидит. Уходи.

Бриклин посидел несколько минут в полном остолбенении, потом потряс головой.

— Это безумие! Вам не удержаться! Сейчас время Ульрика, как вы этого не понимаете? Дренаям конец, и восходит звезда Ульрика. Чего вы думаете добиться?

Рек медленно извлек длинный тонкий кинжал и положил на стол перед собой.

— Ступай.

Бриклин вскочил и ринулся к двери, но на пороге обернулся.

— Глупец! — бросил он. — Заколись сам своим кинжалом — не то дренаи позабавятся на славу, когда возьмут тебя. — И он ушел.

Из завешенной ковром ниши вышел Хогун — бледный, с перевязанной головой, сжимая в руке меч.

— Почему ты отпустил его, Рек? Как ты мог?

— Руки неохота было марать, — улыбнулся Рек.

Глава 30

Последняя свеча замигала и погасла — легкий порыв осеннего ветра вздул занавески. Рек спал, опустив голову на руки, за тем самым столом, где час назад отослал Бриклина к надирам. Он спал чутко, но без сновидений. Он вздрогнул, когда в комнате похолодало, и проснулся в темноте. Страх коснулся его, и он потянулся за кинжалом. Как же здесь холодно. Огонь в очаге горел, но его жар не доходил до Река.

Рек встал и присел перед огнем на корточки, протянув к нему руки. Тщетно. В смятении он встал опять, повернулся к столу, и ужас вошел в его душу.