Легенда Элидианы

Эли, правда, эта идея показалась глупостью, ведь манеры у неё всё равно не дворянские, но принц стоял на своём. Она умеет вести себя не как простая селянка, речь у неё грамотная, а что касается застолья… Он, как знатный человек, может прикинуться, что не желает есть вместе с простолюдинами в общем зале, да ещё позволять пялиться на неё кому попало. Почти везде трактирщики уважают такое желание гостя и подают еду в номер.

А что у них нет слуг… Был слуга, но на последней стоянке их обокрал и сбежал. Теперь они не торопятся нанимать нового, а спешат в Этин, чтобы скорее сесть на ладью, идущую вниз по Каруне.

В общем, следующую ночь они провели на постоялом дворе какого-то городка. Удалось помыться, выспаться на относительно чистых простынях и поесть свежевыпеченного хлеба. Да, Эли отлично готовила, но на костре булку не испечёшь.

Их легенда прошла на ура, трактирщик долго кланялся знатным постояльцам, правда, и взял с них, как со знатных. Дион думал, что Эли станет торговаться, но та даже бровью не повела, когда он выложил за ночлег, ужин и завтрак сомнительного качества аж два золотых.

На следующий день к вечеру они были уже в Этине.

***

Эли никогда не бывала в таком большом городе. По сравнению с ним Ворсель, который ещё недавно поразил ведьму шумом и размерами, казался тихим и провинциальным. Здесь всё кипело. На самых обычных улицах было больше народу, чем в иных местах на ярмарке. Чем ближе принц и ведьма подбирались к речному порту, тем чаще им приходилось уворачиваться от телег, гружёных тюками, носильщиков, тащивших огромные корзины, просто людей, большими группами разгуливающих по городу.

Еще у ворот Этина к ним прицепились мальчишки, на разные голоса зазывавшие гостей в какой-нибудь трактир. Они чуть не подрались, доказывая, что именно тот, где служат они, лучший. Но Эли приняла надменный вид, такой, что любая придворная дама могла бы у неё поучиться, и, задрав носик, пришпорила лошадь и проследовала по улице в сторону порта. Они с Дионом заранее сговорились, что постараются уехать уже утром, а для этого нужно было устроиться поближе к реке.

Проследовав через весь город, они достигли набережной. Об этом им сказала вереница факелов на столбах, освещавших пришвартованные ладьи и галеры, а ещё запах, который вряд ли можно было назвать приятным. Пахло сыростью, тухлой рыбой, гниющими водорослями и дёгтем.

Уже на пристани к ним снова подбежали мальчишки и стали наперебой расхваливать портовые кабаки и трактиры. Их было так много и все они были так грязны, что Дион слегка оторопел и никак не мог сообразить, какому пристанищу на ту ночь отдать предпочтение. Выручила Эли. Она вдруг спросила, достав из кармана мелкую монетку и держа её так, чтобы все видели:

- А кто мне скажет, какое из судов уйдёт завтра вниз по реке первым?

Трое оборванцев запрыгали на месте, каждый кричал:

- Я знаю, я! “Этинерд”, вот он стоит!

- Нет, “Сальская красотка”! Вон её синие борта с красной полосой.

А вот и неправильно! Первым завтра уйдёт капитан Симон на своей “Марготте”! Он даже от комнаты в трактире на эту ночь отказался, а значит, уйдет на рассвете!

Дион понял задумку подруги и спросил мелкого знатока, упомянувшего капитана, который собирался отчалить с утра пораньше:

- А где сейчас капитан Симон? На борту?

Паренёк понял, что у него есть шанс обрести сегодня средства на ближайшее время, и ответил, поклонившись:

- Нет, господин. Что ему там делать до отплытия? Капитан Симон сидит себе в нашем трактире, заправляется, а на борту сейчас боцман командует.

- Веди нас к нему, - веско произнёс принц.

Он сунул парнишке серебряную монету, Эли добавила медяшку. Осчастливленный пацан побежал вдоль берега, показывая дорогу. Проносясь мимо “Марготты”, он указал на неё пальцем:

- Вот! Это лохань капитана Симона!

В полутьме для Эли все корабли были одинаковы, она в своей жизни видела только юркие лодочки рыбаков на горных озёрах. Зато Диону было хорошо известно, чем ладья отличается от галеры. «Марготта» была именно гребной галерой, а значит, на ней можно было рассчитывать на минимальный комфорт вроде крыши над головой и нормальной постели, а не брошенного на доски палубы пучка соломы. Надо сказать, “Этинерда”» и “Сальскую красотку” принц идентифицировал как ладьи. Это ещё сильнее подогрело желание Диона как можно скорее договориться с капитаном Симоном.

В трактире, куда привёл их мальчишка, было темно, душно и воняло жареной рыбой. Эли сморщила носик, изображая благородную даму, но кротко села за стол и даже с аппетитом съела тарелку ухи.

Диона же мальчишка подвёл к столику, за которым пьянствовали трое. Принц сразу угадал, что коренастый крепыш средних лет с буйной курчавой бородой и есть капитан “Марготты”. Остальные двое были, как выяснилось, пассажиры: молодой, довольно привлекательный горожанин и тощий купец одного возраста с капитаном. При взгляде на него становилось ясно, что мужика что-то гложет изнутри: либо болезнь, либо жадность, либо и то, и другое.

Дион попросил разрешения подсесть, велел принести бутылку вина прямо обратился к капитану: