Легенда Клана 4. Часовой

Небольшая ремарка: Эндорфино-преобразование открыли относительно недавно. Лет двадцать назад, если мне не изменяет память. Ученые всего мира начали трубить о том, что оказывается человек умеет самостоятельно лечить свой организм (Вот это неожиданность!). Есть группа «плюс-гормонов», которые отвечают за радость, счастье и все положительные эмоции человека. А есть группа «минус-гормонов» — это те, которые отвечают за стресс и негатив. Так вот, коллегия китайских ученых билась над этим открытием целых 11 лет… Одиннадцать грёбанных лет, чтобы доказать — «Вау! Люди работают эффективнее и меньше болеют, если им давать шанс сгонять на море два раза в год». Понятное дело, что из этих 11 лет, примерно 6 годиков представители власти на ежегодных саммитах улыбались и пожимали друг другу руки, говоря о важности человеческой жизни… Но в итоге, после очередного скандала вокруг раковых клеток, люди начали обращать внимание на эндорфино-преобразование. Двадцать первый век. Современный мир. А представители власти продолжали буквально насиловать всех и вся, лишь разводя руками и говоря — ну, так капитал сам себя не заработает! Ещё 3 года ушло на то, чтобы законопроекты продавили в сверхдержавах. И 2 года, чтобы запустить повсеместно, заметив упадок заболеваемости и максимальный прирост здорового потомства. Сколько же ученым понадобилось на то, чтобы понять суть эндорфино-преобразования? Две недели. За две недели из одиннадцати лет ученые пришли к открытию, что человек сам себя гробит и сам себя лечит. Здорово, правда?

— Слушай, мне было лет двадцать девять, когда вышел первый закон о необходимости рекреационных ресурсов для первых рабочих групп. Так что, говорить о временах Пандемии нечего. Тогда люди ничего ещё не знали. Ученые только-только подходили к своему открытию. — ответил я: — Но вообще, приятно удивлен, что несмотря на отсутствие негативного влияния «минус-гормонов» нам тут всё сделали более-менее доступным. Так бы и крутились, как белки в колесе… Особенно, я.

— Это точно! — согласилась Маруся и откинувшись на спинку кресла, посмотрела в иллюминатор.

Солнце постепенно клонилось к закату. По светло-желтой дымке уже начали разливаться нежно-лиловые рваные облака, подготавливая небо к вечерним сумеркам.

Долетели быстро. Гидроплан сел неподалёку от курортной зоны.

— Вот это да… — выдохнула Маруся, глядя на огромный комплекс.

Три высоченные башни, этажей на сто двадцать — не меньше! Аквапарк со здоровенными горками… Ну, и конечно же, потрясающий пляж с белым вулканическим песком. Фотографии и картины этих мест были очень популярны в интернете. Всё из-за особой цветовой гаммы.

Дело в том, что песок сюда привезли с Горы Олимп — самого огромного вулкана в Солнечной системе. Однако после терраформирования, от него остался лишь небольшой хребет высотой в пять километров. Большая часть рассыпалась и ушла под воду.

Сейчас Олимп был больше известен, как Каарский хребет. На нём Невзоров и ещё несколько оборзевших богатеев добывали золото.

— Просто невероятно! — кружась, восклицала Маруся: — Какой воздух… А, чайки! Ты когда-нибудь видел таких огромных?

— Это альбатрос. — с улыбкой ответил я: — На Земле они ничуть не меньше.

— Да ну? Ты врешь!

— На Черном море попадались воистину жирные экземпляры. Когда на протяжении всего курортного сезона питаешься с подачи туристов — не сложно посадить печень.

— Бедняжки… Жалко их.

— Туристы искренне верят, что поступают правильно. Но, бог им судья. Идём! — я взял девушку за руку, и мы направились к небольшой автомобильной парковке, где нас поджидал улыбчивый юноша на кабриолете. Загрузив вещи в багажник, молодой швейцар услужливо открыл перед нами двери и помог Марусе залезть в машину.

Итак, наш отпуск официально начался! Я смотрел на потрясающий закат и полной грудью вдыхал этот просоленный теплый воздух. Как же тут замечательно… А, повсеместно взращенные пальмы лишь добавляли курорту притягательный южный антураж.

В итоге, нас довезли до средней башни и помогли донести вещи до номера.

— Боже, Марк! Посмотри… Это невероятно! — не успела Маруся зайти в огромный люкс, как тут же побежала к панорамным окнам: — Закат так торжественно печален… Просто потрясающе!

— Какие-то у тебя некорректные сравнения. — улыбнулся я и подошёл к самому краю.

Да, вид невозможно описать словами… Будь я художником, то прямо сейчас раскинул бы мольберт и сел за очередное произведение искусства!

Двадцать первый этаж далеко не самый высокий, но отсюда видно абсолютно всё, и нету этих дурацких облаков, которые постоянно облепляли верхние пентхаусы.

Но больше всего меня бесили быстрые лифты! Когда спускаешься с 80+ этажа — ощущение такое, будто все внутренности живота пытаются пробраться в легкие. Бе-е…

А ещё забавно то, что высочайшая горка в аквапарке была немногим ниже нашего этажа. Про себя я назвал её «средство от запора». Нет, ну а что? Попробуй-ка скатись с такой громадины без последствий!

Естественно, на этом исследование огромного номера не закончилось. Разогнавшись, Маруся запрыгнула на здоровенную кровать:

— А-а-а… Мягонькая…