Легенда (ЛП)

— Ты можешь смотреть на него сколько угодно, — шепчет Крейн между моих бедер, его губы скользнули туда, где влажно. — Помни, что ты моя, и я могу пробовать тебя на вкус, трогать и трахать.

И в этот момент его язык скользит вниз от того места, где я вся набухла, проникая внутрь меня.

Я издаю стон удовольствия, мои глаза закрываются от этого вторжения, разрывая зрительный контакт с Бромом. Неистовое желание пронизывает меня, как змея, обвиваясь вокруг моего центра, пока Крейн поглощает меня своим ртом. Это не нежные поцелуи — он пожирает меня целиком.

— Вот почему «сладкая ведьмочка» тебе так подходит, — бормочет Крейн, посасывая. — Ты словно десерт.

Он продолжает медленно водить языком, пока мои бедра не сжимают его голову, и я чувствую, что если не буду держаться за него вот так, то погибну.

Крейн стонет, а затем кладет свои теплые крепкие руки на внутреннюю сторону моих бедер и раздвигает их.

— Ты пробовал ее, Бром? — спрашивает Крейн. Его голос мягкий, но дыхание поверхностное. — Ты наслаждался Кэт таким образом? Облизывал ее от влагалища до клитора, пока твое лицо не становилось мокрым от ее смазки?

Он снова опускает голову и обводит языком мой бутон, прежде чем втянуть его в рот, а затем снова трахает меня языком. Моя спина выгибается, а ногти скребут пол. Я так близка к оргазму, что шепчу лишь: — О, боже. О, боже.

Но затем он останавливается, когда я уже на грани, и слегка отстраняется. Издает смешок.

— Я чувствую вкус твоей спермы внутри нее, красавчик, — комментирует он напряженным голосом. — Неприятно это признавать, но мне нравится, как вы сочетаетесь друг с другом.

Затем Крейн устраивается поудобнее и прижимает мое бедро к холодному полу, как можно ближе к Брому.

— Видишь? — спрашивает Крейн. — Видишь эту тугую розовую вагину? Видишь, как она истекает? — Крейн берет свой палец и погружает его внутрь, заставляя меня громко ахнуть, мое тело сжимается вокруг его кончика. — Такое ощущение, что она пытается избавиться от тебя и освободить место для меня.

Бром издает рычание, которое заполняет комнату, и я распахиваю глаза, мое сердце бешено колотится, ведь я думаю, что он, возможно, превращается во всадника. Его лицо красное, на лбу выступают капельки пота, а щель на головке члена блестит от возбуждения.

— Наконец-то я разозлил тебя, а? — предполагает Крейн. — Тогда посмотри, как настоящий мужчина доводит ее до оргазма.

Крейн снова ныряет мне между ног, одной рукой трахает меня пальцами, а другой сжимает мою грудь. Я закатываю глаза и чувствую, что будто увеличиваюсь в размерах до точки невозврата, как будто смотрю с обрыва. Резко пугаюсь, что я вот-вот умру, что буду падать вечно, если отпущу контроль.

Я открываю глаза, чтобы посмотреть на Брома, и напряженность в его взгляде толкает меня за край.

Затем я кончаю, издавая приглушенные вопли, которые пытаюсь сдержать, мое тело бьется в конвульсиях вокруг лица и рук Крейна. Страх превращается в звездный свет, во что-то глубокое, яркое и чистое, и на мгновение забываюсь, где я и кто я. Один мужчина пожирает меня ртом, а другой — глазами, и я никогда раньше не чувствовала себя такой желанной.

В конце концов, я возвращаюсь на землю. В комнату Крейна в общежитии факультета. И ошеломленно наблюдаю, как Крейн встает на ноги, быстрыми, умелыми движениями проводит рукой по своей твердой плоти, потом начинает громко стонать и кончать, направляя свое семяизвержение на Брома. Толстые струи его спермы хлещут по темно-красному и, очевидно, ноющему члену Брома. Тот дергается, когда семя Крейна попадает на него, и Бром издает рычание. Если бы у него не был заткнут рот, уверена, что все стены начали бы дребезжать.

Крейн издает глубокий, удовлетворенный стон, замедляя движения, и он одаривает Брома ленивой ухмылкой, в его глазах сверкает жестокость, и я начинаю понимать, что Крейн, возможно, сторонник Маркиза де Сада².

— Как думаешь, я достаточно наказал тебя, красавчик?

Бром издает страдальческий звук в ответ, на лбу у него выступают капельки пота, лицо искажено гримасой боли. Энергия, возникающая в результате сексуальной разрядки, бурлит в моем теле, и если бы у меня были силы преодолеть туман в голове и теле, может, я смогла бы что-то создать. Вытолкнуть энергию из своей души и взять ее в руки, как светлячков, которых я ловила с Бромом.

Мгновение я смотрю на него, пытаясь сопоставить того Брома, которого знала, с которым бегала по полям в сумерках, с этим Бромом. Даже если бы он не был одержимым, к этой его стороне, грубой, униженной и невероятно сексуальной, стоит привыкнуть.

— Вставай, — говорит мне Крейн, и прежде чем я успеваю понять, что происходит, он хватает меня и поднимает на ноги. Я нетвердо стою, покачиваюсь и осознаю, что совершенно голая, в то время как Крейн уже натянул штаны, и теперь единственный полностью одетый человек в комнате.

— С тобой все в порядке? — спрашивает он, с любопытством глядя на меня. Он кладет руку мне на затылок, удерживая на месте.

Я киваю, не в силах выразить словами, что именно чувствую. Кажется, что колени вот-вот подогнутся.