Легенда (ЛП)

— Я бы солгал, если бы сказал, что сам не боюсь, — признается Крейн. — Но страх, так же, как ревность, так же, как ярость, это еще одна эмоция в нашей жизни, к которой мы привыкнем. Но что самое лучшее в страхе? Он помогает выжить.

Некоторое время мы втроем стоим в холле, пытаясь осмыслить то, что сказала Софи, и к чему мы должны быть готовы. Мы держимся друг за друга, ища утешения, и звук биения трех сердец — как бальзам от всех страхов.

Наконец, мы отрываемся друг от друга, и Крейн хватает нас обоих за руки.

— Нам нужно выйти отсюда, — говорит он. — Я знаю, Софи велела не высовываться, но это выглядело бы странно, если бы мы, самые любопытные люди в кампусе, не вышли поглазеть на мертвое тело.

Я киваю.

— Возможно, нам стоит после этого отправиться в город и поднять тревогу вместе с новым констеблем. Или обратиться в полицию Плезантвиля. Может быть, поехать в Тэрритаун.

— Отличный план, — соглашается Крейн, к моему облегчению. — Возможно, если мы сможем доказать, что школа находится под подозрением, то нам удастся задержать Сестер или, по крайней мере, провести расследование. Это даст еще немного времени.

Ему не нужно говорить следующую часть.

Это даст нам немного времени на случай, если следующий ритуал не удастся.

Но я не могу думать об этом, если хочу пережить этот день.

Воодушевленные идеей пойти прямиком в полицию, мы втроем выходим из здания и идем через двор туда, где в луже крови, в которой отражается утреннее солнце, лежит обезглавленный Дэниэлс. К этому времени вокруг него уже собралась толпа, многие ученики и учителя плачут и держатся друг за друга, как в тот раз, когда Лотта покончила с собой. Только теперь все по-другому. Теперь за слезами скрывается страх. Люди в ужасе от того, что в следующий раз это может случиться с ними.

Они начинают бояться нахождения в школе.

Сестра Леона стоит у тела Дэниэлса, Ана и Маргарет прямо за ней. Софи тоже там, но немного в стороне, как будто не хочет, чтобы ее с ними ассоциировали.

— Я знаю, что вы обеспокоены произошедшим, — говорит Леона, и ее голос звучит убедительно. — Но могу заверить вас, что, несмотря ни на что, мы докопаемся, кто посмел совершить эту пародию.

— Это всадник без головы! — выкрикивает кто-то из толпы. — Он убивает всех подряд.

— Существует мстительный дух, известный как гессенский солдат, — кивает Леона. — И мы знаем, на что он способен. Однако всадник не может пройти через наши чары, поэтому трудно сказать, кто именно совершил это преступление.

Так много лжи.

— А как насчет других пропавших учителей? — спрашивает кто-то еще.

— Мы все еще расследуем, что случилось, — продолжает Леона. — Пока рано говорить. Но могу обещать вам, что мы раскроем эти тайны и сделаем все возможное, чтобы все вы были в безопасности.

Она оглядывает всех в толпе, затем останавливается на мне, Броме и Крейне.

— С этого момента защита активирована на полную мощность, школа закрыта, — объявляет она. — Пока мы не разберемся с этим, никто не войдет. И никто не выйдет.

Глава 30

Кэт

Мы сидим взаперти уже почти неделю, и, что удивительно, обстановка в школе не сильно поменялась, если не считать напряженности, которая окутывает кампус, а еще страха и напряжения на лицах всех присутствующих. Подобное было всегда, просто никто не осознавал до сих пор.

В обычной ситуации у меня бы вообще не возникло желания уходить — я не собиралась снова ужинать у мамы, — но мне хотелось отправиться в Сонную Лощину, Плезантвиль и Тэрритаун, чтобы поговорить с полицией. Кажется, Леона подозревала, что именно это Дэниэлс и хотел сделать, как и все остальные, кто начинал думать, что в институте есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Но даже если бы ученики и учителя могли уйти, они бы не вспомнили, почему бежали из школы. Они бы не вспомнили ни о смертях, ни о пропавших учителях, ни о странных происшествиях. Сестры не хотят рисковать. Если я, Бром и Крейн можем вспомнить, есть шанс, что и другие тоже смогут.

— С тобой все в порядке? Ты ела? — спрашивает Крейн, кладя руку мне на щеку. Несмотря на так называемый карантин, обслуживание в столовой осталось прежним, и поставки продовольствия в школу пока не прекращены.

Я закрываю глаза и прижимаюсь к его ладони, ища утешения.

— Я не голодна, — говорю ему. — И такое ощущение, что мне не следует есть перед ритуалом.

Сегодня полнолуние, мы втроем сидим в библиотеке, пытаясь сделать кое-какие последние приготовления. Мы здесь одни. Даже библиотекарша ушла, хотя мы не знаем, исчезла она или просто сдалась. Все ведут себя так, словно ходят по натянутому канату. Я поражена, что занятия продолжаются, тем более что на них почти никто не ходит.

Но, конечно, урок Крейну многие посещают. На прошлой неделе он превратил каждое свое занятие в семинар по самообороне. Все мы, студенты, научились отбирать у других силу и использовать ее, научились блокировать использование нашей магии и энергии и проработали навыки, которыми уже обладаем.