Легенда о черном алмазе

И Ганс растерянно произнес это слово: год! Что произошло в его жизни за этот год?.. Поиски, суета, приступы смертельного страха, перемены внешности, грим, парики, а камень… проклятый камень так и не дался в руки! Впрочем, однажды все-таки дался… Но и руки, и лицо, и плечи Ганса после того обожжены черной молнией… После той встречи с лихим наездником в серой кубанке и с невиданным оружием в руке он, Ганс Оскар Бруфт, столь уверенный в своей отваге, был окончательно сломлен…

Вот и теперь, завернув по команде конвойного в какой-то двор, где у раскрытых дверей гаража глуховато рокотал мотор полуторки, Ганс вздрогнул и опустил голову.

В сторонке от машины стояли трое ребят. Они молча смотрели на него, сложив на груди руки. А эта беленькая девчонка - сколько презрения в ее взгляде! Он прошел перед ними, разглядывая носки своих ботинок…

Бруфт еще раз взглянул на копер: над железной громадиной трепетным сильным крылом летело, одолевая ветер, алое знамя…

Когда двое конвойных сопровождали Бешеного Ганса на полуторке в областной центр, один из них спросил из любопытства:

- Как же случилось, «завоеватель», что ты, с пистолетом в руке, не устоял против самого обычного арапника?

Видимо в растерянности, Ганс перешел на немецкий:

- Вас ист дас… арапник?..

- Наш Митя Ветерок,- пояснил конвойный,- имел при себе лишь одно оружие - арапник. Это охотничий кнут с длинным плетеным ремнем и короткой ручкой.

Бруфт затряс головой, замахал руками:

- Нет… О, это неправда!.. У него было тайное оружие. Оно ударяло черным зигзагом со всех сторон… Я никогда не сталкивался с таким оружием. Оно прожигало до костей и мутило рассудок… Что против него пистолет? Игрушка.

Конвойный смеялся:

- Ну, «завоеватель»!..

В приемной генерала Бруфт ждал около часа. Молоденькая секретарь-стенографистка даже не взглянула на него. Конвойный неподвижно стоял у двери, глядя через комнату в окно, и тоже как бы не замечал его. Лишь когда тихо прозвучал звонок, конвойный встрепенулся, а секретарша, торопливо собрав свои бумаги, кивнула Гансу:

- Можете войти…

Она вошла в просторный кабинет вслед за Бруфтом и присела в сторонке за маленький столик, деловито раскладывая перед собой бумагу и карандаши.

Генерал сидел у самого края большого стола, увлеченно разговаривая о чем-то с двумя мужчинами. Бруфт сразу же узнал тех мужчин: это были геолог Михей Верзин и лейтенант милиции Василий Бочка.

Но вот генерал рассеянно взглянул на Бруфта, спросил:

- Ганс Оскар Бруфг, вы согласны отвечать на вопросы?

Арестованный вытянул руки по швам.

- Не могу ручаться, господин генерал,- поспешно ответил Бруфт,- за точность ответов. Я человек больной.

Генерал усмехнулся:

- Что за болезнь?

Бруфт доложил с готовностью:

- Совсем отшибло память… В общем, псих.

- Не ново,- заметил генерал.- Как только гестаповец оказывается у нас с плену, тотчас становится психом. Однако мы достаточно изучили вашу биографию, и ее изложит лейтенант, а вы, если заметите какую-нибудь неточность, можете внести поправки.

Он кивнул Василию Ивановичу, а стенографистка взяла в руки карандаш.

Василий Иванович встал у стола, вынул из кармана записную книжку, полистал странички:

- Биография Ганса Оскара Бруфта подробно установлена через пленных гестаповцев. Итак, родился в Бохуме в 1920 году, в семье преуспевающего ювелира. Тот ювелир разбогател на Украине, где прожил свыше двадцати лет. В Екатеринославе, ныне Днепропетровске, он имел собственный магазин золотых и серебряных изделий. А когда февральским деньком 1917 года этот заезжий торгаш увидел на улицах города возбужденные толпы под красными знаменами,- он понял, что должен бежать. Проявляя сметливость и расторопность, он быстренько распродал свое имущество и отбыл в Германию. Там, в городке родителей Бохуме, он завел еще более богатый ювелирный магазин и, к тому же, стал отцом дородного и горластого Гансика… На этих подробностях из биографии старшего Бруфта,- продолжал Василий Иванович, листая и комкал странички книжки,- мне приходится останавливаться лишь для того, чтобы пояснить, откуда у Бешеного Ганса такое совершенное знание русского языка. Заботливый папаша с малолетства обучал сына русской речи, сказкам, песням, пословицам, даже нанял какого-то белогвардейского ротмистра, и тот приобщал карапуза к дремучим российским ругательствам и молитвам…

Казалось бы, зачем это старшему Бруфту? А дело в том, что он лелеял мечту о возвращении на Украину.

Не верилось ему, никак не верилось, чтобы те чумазые мастеровые, которых он видел под красными знаменами на улицах, смогли удержать власть в своих руках.

Старший Бруфт считал себя человеком расчетливым, умеющим смотреть вперед. Что ж, он переждет, пока в

Российской империи поутихнут беспорядки, пока вернутся помещики, банкиры, генералы… Тогда и он вернется и, вместе с Гансом, возвратит и приумножит свои богатства на щедрой украинской земле!