— Я ищу девочку, ее зовут Айна, ей двенадцать лет и ее привезли из поселка недалеко от Пограничной рекой. Где она?
Великан сощурил взгляд и осторожно спросил.
— Ты странно одет — ты не из наших мест, но откуда?
— На мой взгляд, ты вообще забыл одеться, — бесцеремонно сказал Дан, но все-таки ответил. — Я из Истмирры, если тебе это о чем-то говорит. Так, где девочка?
Но вместо ответа верзила закричал и сорвался с места. Дан не шелохнулся, как и летящий в него предмет, этот тип отлетел на несколько метров назад, упал и, привстав на локтях, недоуменно завертел головой. Дан шагнул ему навстречу и воздушными руками оторвал здоровяка от пола, тот завопил как сумасшедший, отчаянно замахал руками, он вот-вот готов был расплакаться. На его крик жители близлежащих комнат выглянули в коридор. На Дана смотрели одни глаза, все остальное скрывали цветные ткани, или, скорее тряпки, судя по их потрепанному внешнему виду. Покрепче сжав воздушной рукой здоровяка, Дан встряхнул его как куклу и бросил на пол.
— Я ищу девочку по имени Айна. Кто-нибудь знает ее? — громко спросил он, но тут же пояснил сам себе: судя по тому, что Лина не носила такие одеяния, эти женщины не были рабынями, так где же ему сейчас взять их братьев, мужей и отцов, чтобы они разрешили им ответить на его вопрос?
Здоровяк поднялся на четвереньки и хотел, было, удрать, но Дан вовремя прижал его воздушной рукой к полу.
— Мне повторить вопрос?
— Я отведу тебя к ней! Отведу! — отчаянно выкрикнул мужчина. — Отведу, только отпусти!
— Обманешь — глубоко пожалеешь! — пригрозил ему Дан и только после этого отпустил великана, тот смешно поднялся на ноги с четверенек и очень резво направился в глубь правого коридора, молодой человек последовал за ним. — Кто те женщины? Это ведь женщины?
Мужчина промолчал, но Дан тут же прикрикнул на него.
— Я задал вопрос!
Подпрыгнув, великан глухим голосом ответил.
— Да, это задолжницы, их отдали сюда отрабатывать долги.
— Значит, они не рабыни, а свободные граждане?
— Они не граждане, они женщины.
— Так сказал великий Алин? — насмешливо уточнил Дан, но мужчина ответил очень серьезно.
— Да.
— И что вы, получается, держите поблизости братьев, отцов и мужей этих женщин, чтобы они могли позволить им говорить?
— Нет, они сейчас все равно, что рабыни, любой мужчина может позволить им говорить.
— О, да у них прямо свобода выбора! Только мне непонятно, почему тогда никто не ответил на мой вопрос?
— Потому что надо было сказать им «отвечайте».
— Как у вас все сложно! Ну а ты, раб или нет?
— Я — раб, мой господин — хозяин этого дома.
Они свернули влево и спустились на первый этаж, навстречу им попалось несколько женщин, закутанных в тряпки, но никто из них, естественно, и словом не обмолвился, хотя они провожали их обоих очень внимательными и долгими взглядами.
— А охрана здесь есть? — уточнил Дан на всякий случай. — Если да, то как она выглядит?
— Вот так, — ответил здоровяк и указал рукой на вышедших из-за поворота четверых вооруженных до зубов людей с цветастыми платками на голове, точь-в-точь ребята из отряда Сулима.
— А это еще кто? — сурово спросил идущий впереди отряда из трех человек, доставая на ходу здоровенную саблю.
— Вряд ли мое имя о чем-то тебе скажет, — спокойно ответил Дан и с силой отбросил всех четверых к стене, потом вырвал этот фрагмент стены и, перевернув в воздухе, подвесил его над головами стражников, те не на шутку испугались, трое из них завизжали как испуганные девчонки, увидевшие мышей, и бросились наутек туда, откуда пришли, а еще один на четвереньках отполз через образовавшийся проем в угол комнаты и забился там вместе с перепуганной ее обитательницей. Здоровяк прижался к стене.
— Кто ты? — с ужасом спросил он побелевшими губами.
— Веди дальше, — сказал Дан, положив фрагмент стены на пол комнаты.
Покорно кивнув, раб быстро зашагал далее по коридору, вскоре он повернул влево, потом свернул в левый тупиковый коридор и дошел до самой последней двери.
— Она должна быть там.
— Что значит «должна быть»? — нахмурился Дан. — Что вы с ней сделали?
— Хозяин купил ее неделю назад, а когда привез сюда, девчонка заболела. Наш лекарь хотел вылечить ее, но сказал, что это займет какое-то время, а сегодня он сказал, что уродство не исправить, поэтому ее собирались вечером увезти вместе с мертвой рабыней, которую накануне случайно убил один господ.