Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ)

Тем временем бегущие с поля боя, где по сути и боя-то никакого не было, направились обратно, домой, часть из них вырвалась вперед, остальные подтягивались с небольшим опозданием. Оставленных на местах наместников еще рано утром оповестили о бегущих из-под Амарахаба людей, их всех задерживали и выборочно допрашивали, и все они говорили одно и то же: их едва не расплющило огромным лунным диском. Поверить в такое с первого и даже со второго было сложно, хотя наместники и знали: от магов можно ожидать чего угодно. Бегство солдат из-под Амарахаба вызвало двоякое чувство у коренных жителей земель патира Севера. С одной стороны они испытывали радость, что мнимым освободителям дали отпор, а с другой стороны — некий страх и растерянность. Они не знали, что им делать: заявить о правах на свои земли или, обьединясь с противником, устранить вместе с ним общую угрозу, а потом, предав временного союзника, получить заслуженную награду. Но события торопили их с выбором. Ближе к полудню к ближайшим от Амарахаба населенным пунктам подступили группы вооруженных людей. Среди них были и мужчины и женщины, и рабы и их бывшие хозяева, и даже бывшие священнослужители. Такое единение столь разных групп населения поражало и сбивало с толку местных жителей, находя в душе многих положительный отклик. Им почти не препятствовали и даже помогали, но случалось и так, что повстанцам из Амарахаба местные жители оказывали ярое сопротивление. Уж лучше быть с врагами, чем заодно с мятежниками, посмевшими переступить вековые традиции. О да, традиции всегда имели огромный авторитет, заставляя людей поступать так же, как и их предки, по определённым моделям, но иногда традиции изживают себя, их влияние теряет силу, и люди переступает некогда запретную черту. Не смотря на внешнюю строгость в соблюдении принятых правил, многие жители земель патира Севера утратили внутреннюю приверженность к ним, люди уже не чувствовали их и следовали механически тем традициям, которые, будучи выставленными на проверку, не выдерживали никакой критики. И все-таки иногда лучше держаться буквы закона, даже если он утратил свои силу и значение, так, многие жители Союза из господского класса выступили против мятежников, а если учесть, что и те и другие пока еще были гражданами одной страны, то началась гражданская война.

Едва патир Намиб получил первое донесение об открытом наступлении вглубь страны захвативших Амарахаб людей, как его охватил панический страх, и вместо того, чтобы организовать штаб по противодействию противнику, он, под охраной своих телохранителей, бежал из дворца. Намиб собирался уехать в свое имение на западной границе земель патира Севера. Это имение представляло собой настоящую крепость, окруженное со всех сторон тяжелыми песками, попасть в него можно было только по подземному переходу. Обычно под песками никто никаких тоннелей не сооружал, но здесь слой песка был не таким глубоким, и уже через три метра в глубину начиналась твердая земля. Своих двух жен Намиб отправил вперед на час раньше того, чем покинул дворец сам, и в отличие от жен, он сообщил, что отправляется не в одно из своих трех имений, а собирается обойти постовых, проверить, насколько трепетно они исполняют долг службы.

Накануне вечером Намиба посетил некий Сулим, работорговец, тот самый, который похищал людей из-за реки, лично с ним или с кем-то из его братии Намиб никогда не общался, всеми сделками по продаже и покупке рабов занимались его помощники, оказавшись лицом к лицу с тем, кто накликал на них всю эту беду — ведь не окажись Сулим у проклятого города, не захвати он в плен Амалию Розину, и властитель магии не оказался бы в Союзе. И все могло бы идти своим чередом! Намиб сам собирался устранить Сахаба, а значит, сейчас он был бы тем патиром, каким мечтал стать, патиром, наслаждающимся своим положением. Так что увидев Сулима, Намиб с минуту с боролся с желанием наброситься на него и избить, но потом все-таки позволил ему говорить. Сулим уверял, что у него есть план, как насолить властителю магии. Пожелав ему удачи, Намиб ушел, он не верил в этот странный план, не понимал его и потому остался при своем мнении: надо бежать, пока не поздно.

Известие о бегстве патира распространилось очень быстро, на два-три шага оно опережало самого Намиба. Люди реагировали на это по-разному, одни плакали, что их защитник покинул их, другие злились, третьи отнеслись к поступку патира с явным презрением, кто-то с досадой и сожалением.