Легенда о Дриззте: Избранные Истории

Впрочем, это чувство исчезло, когда я вспомнил о пленниках. К моему облегчению, пятеро фермеров одолели орков на юге лагеря, и из всех ранен был только один, самый молодой. Рико самодовольно улыбался, и мне очень хотелось стереть эту ухмылку с лица хвастуна.

Немногим позже Гвенвивар, крадучись, вернулась в лагерь, проверив область на западе. У пантеры была пара небольших ран от орочьих стрел, но ничего серьезного. Битва закончилась, три огра и восемь орков были мертвы, а другой огр и с полдюжины орков спаслись бегством. Полная победа, и никто из нас не был убит.

Всё же я не мог не признать, что в этой битве не было нужды. Впрочем, мысли о том, чтобы выбранить Рико, быстро улетучились из головы, когда я увидел, как приветствуют друг друга Тармен и его семья, а другой фермер обнимает пропавшего брата.

— Где Нойхайм? — требовательно спросил Рико. Его грубый тон удивил меня. Если он потерял родича, ребёнка или брата, я ожидал услышать скорбь. Но вместо этого я слышал лишь безумный гнев, словно его оскорбили.

Фермеры смущённо переглянулись, и в конце концов все взгляды обратились на меня.

— Кто такой Нойхайм? — спросил я.

— Гоблин, — объяснил Тармен.

— Он действительно был среди пленников, — сказал я им. — Но сбежал во время сражения в сторону северо-запада.

— Тогда мы пойдем за ним, — без колебаний заявил Рико, нисколько не задумываясь об освобождённых людях. Я счёл его слова абсурдными: разве мог одинокий гоблин стоить страданий этих мужчины, женщины и мальчика, которые прошли через такие испытания?

— До рассвета ещё долго, — ответил я далеко не дружелюбным тоном. — Разожгите огонь заново и позаботьтесь о раненом. Я пойду за беглецом.

— Я хочу вернуть его! — прорычал Рико. Должно быть, он правильно истолковал выражение моего лица, так как внезапно успокоился и попытался все объяснить.

— Нойхайм возглавлял группу гоблинов, напавших на Пенгаллен несколько недель назад, — сказал он и бросил взгляд на остальных. — Гоблин — их главарь, и наверняка вернётся с союзниками. Мы удерживали его, чтобы судить, но тут явились налётчики.

У меня не было причины не верить словам Рико, хотя казалось странным, что фермеры из маленькой деревни, столь часто осаждаемой монстрами из диких земель, пойдут на такие хлопоты, как судебный процесс в отношении какого-то гоблина. Нерешительность (или это было опасение?) на лицах других фермеров, особенно Тармена, также заставили меня помедлить, но я счёл это страхом перед тем, что Нойхайм вернется с большими силами и опустошит их легко уязвимую деревню.

— Я не очень спешу в Серебристую Луну, — заверил их я. — Я поймаю Нойхайма и к утру верну его в Пенгаллен.

Я собрался было уходить, но Рико схватил меня за плечо и развернул к себе лицом.

— Живым, — прорычал он.

Мне не понравилось, как это прозвучало. Я ничего не имел против справедливых и суровых мер, применяемых к гоблинам, но злобный тон Рико говорил о жажде мести. Всё же у меня не было причин не верить этому фермеру, равно как и причин для спора о справедливости законов, принятых в Пенгаллене. Вскоре мы с Гвенвивар уже направлялись на северо-запад, отслеживая путь беглеца.

Преследование, вопреки моим ожиданиям, затянулось. Мы нашли следы нескольких других орков и пересекающиеся с ними следы Нойхайма. Я счёл более важным предотвратить их возвращение в логово, где они могли бы найти подкрепление. Вскоре мы нашли орков, их оказалось трое. При помощи волшебного лука я прикончил этих тварей с дистанции, сделав всего в три коротких выстрела.

Затем мы вернулись к следам Нойхайма и возобновили нашу ночную охоту. Нойхайм оказался умным соперником, чем вполне оправдывал заявление Рико о том, что гоблин был лидером среди своих подлых сородичей. Он постоянно петлял и перебирался по раскидистым ветвям с дерева на дерево, спускаясь наземь в отдалении от первоначального пути и меняя направление. Наконец, он направился к реке, единственной преграде, которая могла прекратить погоню.

Понадобилось всё моё мастерство следопыта и помощь звериного чутья Гвенвивар, чтобы мы смогли подобраться к гоблину, прежде чем он оказался бы в безопасности по ту сторону реки. Я честно признался себе, что, не будь Нойхайм так измучен в плену у безжалостных налетчиков, он смог бы обвести нас вокруг пальца.

Когда мы, наконец, достигли берега, я воспользовался своей врожденной, обычной для жителей Подземья, способностью видеть вещи по излучаемому ими теплу. И вскоре заметил тёплое свечение — кто-то медленно перебирался по каменистому броду, тщательно выбирая каждый шаг. Не доверяя ограниченному инфразрению, размывающему формы и представляющему детали как тепловые пятна, я поднял Тулмарил и выпустил светящуюся стрелу. Она скользнула по камню и ударилась о воду в нескольких футах перед гоблином, отчего тот поскользнулся, и одна его нога по бедро ушла в ледяной поток. Подобная молнии вспышка серебряного света не оставила сомнений в том, что это был тот самый беглец. Я бросился к броду.