Легенда о яблоке. Часть 1

Громкий смех Барбары вернул Софию к ужину. Она поразилась, как воспоминания могут унести человека так далеко, что он теряется во времени и пространстве. Настало время десерта, и Лили отправилась за пирогом. Под предлогом помощи крестной София учтиво улыбнулась и тоже вышла из столовой.

Лили разрезала пирог, и весело припевая, облизывала кончики пальцев. София медленно вошла, встала напротив тети и с серьезным выражением на лице положила свои ладони на поверхность стола. Лили, не ожидая увидеть крестницу, отпрянула от пирога.

– Почему ты оставила гостей?

Мгновенно возникшее недовольное выражение на лице девушки заставило Лили выпрямиться и нахмуриться.

– Ты решила свести меня с Джейсоном?– строго заключила София и нервно постучала пальцами по столу.

– Свести – ужасное определение для молодых симпатичных людей…

– Тетя!– возмущенно прервала та.– Свести, познакомить – какая разница? Мне никто не нужен! Джейсон, конечно, замечательный мужчина: умный, интеллигентный, тактичный…

Она раздраженно считала пальцы на руке.

–…Но я уже сделала свой выбор. Не стоит меня переубеждать.

– Тише, тише, остынь,– спешно прошептала Лили, слыша, что тон девушки переходит в крик.– Ты так категорична. А что, собственно, произошло? Тебя познакомили с парнем, только и всего?

– Только и всего?– не остывая, повторила София.

Лили расстроенно взмахнула руками и замотала головой.

– Честное слово – ты снова стала дикаркой! Ты настолько обозлена на мужчин, что готова каждому встречному расцарапать лицо. Но так нельзя. Встречаются прекрасные, замечательные люди, а ты, не разглядев, бежишь сломя голову…

София неожиданно вспомнила, что вчера ночью, когда она возвращалась с пляжа, на перекрестке ее чуть не задавил какой-то лихач. Неважно, что она переходила дорогу, не посмотрев на сигнал светофора. София могла бы расцарапать ему лицо. Но она только покрутила пальцем у виска и, буркнув что-то, пошла дальше.

– Зачем ты вмешиваешься в мою жизнь? Я прекрасно осознаю, что происходит со мной. И если ты моя крестная, – это не значит, что можно решать за меня. То, что ты считаешь лучшим для меня, отнюдь не лучшее. А своими действиями ты заставляешь меня чувствовать себя виноватой.

– Святая Мария, я вовсе не пытаюсь решать за тебя,– огорчилась Лили внезапному выпаду племянницы,– я только хотела сделать как лучше…

– Вот видишь!– вспыхнула София.

– Э-э…

Лили опустила руки и потерла их о фартук. Возникла долгая, напряженная пауза.

– Прости, я не должна была кричать,– смягчилась девушка при виде огорченного лица крестной и виновато поджала губы.

– И ты прости, что я не спросила твоего мнения.

– Все они одинаковы,– сквозь зубы проговорила София.– Красивые, умные, глупые, уродливые, добрые, смешные – все одно. Каждый из них тешит только собственное самолюбие. Не хочу больше новых иллюзий, золотых гор и прочей чепухи.

– Ну, может быть, ты досидишь до конца ужина как воспитанная молодая леди?– с надеждой на смягчение позиций попросила крестная, и уголки ее губ и бровей изогнулись в умоляющем выражении.

Девушка прошлась по кухне вдоль стола, туда-обратно и, неохотно кивая на пирог, негромко сказала:

– Я разрежу до конца и принесу. Иди к гостям.

– Умница!– шепнула Лили и украдкой улыбнулась.

«Зачем я так сорвалась?– ругая себя, подумала София.– Она ведь действительно заботится обо мне».

Если после Эдвардса София испытывала огромную обиду, боль от утраты надежд и разочарование в себе, то после Дилана она пришла к абсолютному понимаю, что такие миры, как женский и мужской, несовместимы. Конечно, примеры обратного могли бы заставить сомневаться в своем умозаключении, например Лили и Томас, мать и Бен, но София не принадлежала их времени. Времена меняются и, очевидно, она попала не в лучший их период. В своем София не была готова идти на уступки беспринципному, необузданному и развязному поколению мужчин, жертвовать своей честью и покоем. Как же она хотела быть такой же беспощадной и хладнокровной, наслаждаться жизнью и не расплачиваться за это тяжелым унынием.

Остаток вечера девушка провела в угождении крестной. Она вела себя подобающим образом, не дергалась, не язвила, поддерживала разговор. И, глядя на себя будто со стороны, неожиданно ясно приняла, что мир не смыкался на мужчинах, и у нее была масса возможностей состояться в жизни и не застревать на личных неудачах и обидах, связанных с противоположным полом; она может быть учтивой и дружелюбной, обаятельной и деликатной, в крайних случаях – снисходительной или равнодушной, но не опускаться до ненависти и презрения, не терять чувства собственного достоинства и уверенности в себе.

Когда вечер закончился, София с удовольствием проводила гостей, а затем отправилась к матери и Бену.

***

В эту пятницу Ахматов задержался в офисе допоздна. День был тяжелый. Уже хотелось растянуться на диване и заснуть под финал матча по армрестлингу. Но сводные данные по отделу должны были лежать на столе Леона Фарлонга в понедельник утром.