Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок

Они еще какое-то время убегали из застенков психиатрии. Вот-вот должен был открыться путь к свободе. Но все не открывался. Вожделенный правый поворот, обозначенный на плане Потапыча буквой «X», что, несомненно, читалось как «икс», пропал в вонючем мареве канализации. На шестом часу побега в группу коварно пробрались нехорошие предчувствия. Как всегда бывает при погружении в дерьмо, они не замедлили сбыться.

— Мы заблудились? — робко спросил экстрасенс Рыжов, чувствуя, как в забитые нечистотами чакры приникает ужас.

— Вы на удивление проницательны, идиот! — ответил Кнабаух, не останавливаясь.

— Я сейчас обижусь, — сообщила его идеально постриженному затылку Галя, надувая губки.

Погоня ей наскучила. Желание понемногу убывало. К концу первого дня побега оно сошло на нет от усталости и голода. Булкина поняла, что в очередной раз попала в плен собственной абсолютно патологической страсти к мужскому полу. Она остановилась и строго сказала:

— А куда это мы, собственно, идем?

— На волю, — прохрипел сзади Чегевара, — как ты и хотела.

Следующие двое суток Галя, проникшись общей задачей, покорно брела и вяло думала, зачем ей понадобилось на волю.

* * *

Четвертое отделение бурлило. Исчезновение пациентов и медсестры взорвало покой психбольницы. Начальство кипело от возмущения. В замкнутых коридорах метались разнообразные комиссии. В кабинете заведующего лились реки коньяка, смывая пятно с репутации.

В результате проверок выяснилось, что врачи работают хорошо, лекарства хранятся верно и кормление пациентов налажено без нарушений. О чем и составили акт.

Естественно, про такую ерунду, как побег, в суматохе забыли. Куда и зачем сорвались психопаты, выяснять не стали. Все равно в правовом государстве ловить ихватать граждан без судебного решения не рекомендовалось. Даже Ельцин с Горбачевым спокойно ездили по развалинам Империи, ничего не опасаясь. Что тогда говорить о ни в чем не повинных придурках, на совести которых не было завалящей заварушки в Приднестровье. Не поминая уж Белый дом и Чечню.

Примерно так рассуждал главврач больницы, подписывая выписные эпикризы задним числом. И Скворцов-Степанов смотрел на него со старинной фотографии с одобрением. Короче говоря, беглых придурков выписали в день побега. По причине если не совсем полного выздоровления, то несомненного улучшения.

Лишь пациенты четвертого отделения, овладев интеграцией, вели себя беспокойно. Без ежедневных собраний им было неуютно и пусто. По инерции в холле вечерами кучковался народ. Но вождя не находилось, и психи грустили разобщенно, каждый о своем. Уравновешеннее всех себя вели шизофреники. Они монотонно пищали в пространство о переменах на четвертом отделении, обращаясь к кольцам Сатурна. Космос миролюбиво молчал в ответ, и им было уютно.

На второй день после исторического побега к ним подсел старик Потапыч. Дед тихонько кашлянул, незаметно привлекая внимание шизиков, и шепнул крайнему «связисту»:

— Я за тобой три дня наблюдаю.

Шизофреники продолжали многозначительно попискивать. Аксакал понимающе хмыкнул, покровительственно похлопав одного из них по колену:

— Вызываете? Не дойдет у вас сигнал, не дойдет. Точно говорю!

Пищание стало громче. Ближайший сосед Потапыча нервно отдернул ногу. Старик тут же среагировал:

— Ты не суетись. Все равно, кроме Потапыча, никто не поможет. Потапыч знает! Здесь в восьмидесятом один такой лежал. Так он репортажи с Олимпиады на другую галактику транслировал!

В тонком писке шизофреников появились гудящие нотки. Дедок хитро улыбнулся:

— Ага! Значит, договоримся! Как связь наладится, вы мне на Москву сеанс организуете, лады?

Проволочные усики-антенны опасливо качнулись. Путаница из проводов зашевелилась. Потапыч истолковал это как подписание договора о сотрудничестве. Он достал из кармана пухлый зеленый конверт и положил на колени ближнему шизику:

— Бери, не бойся. У меня еще много. Проект бюджета на шесть лет вперед. Сбросите на спикера Думы. Пусть утверждают смело!

Старик подмигнул, бодро поднимаясь с места. К установлению бесперебойного контакта со Вселенной он подошел со знанием дела. Собрав в кулак торчащие из шизофреников провода, он потащил образовавшийся кабель в сторону телевизора.

Головы в шлемах из проволоки качнулись следом, провожая его тревожными взглядами. Потапыч ловко прикрутил оголенные контакты на вилку телевизора и прицелился в темные жерла отверстий телевизионной розетки…

От прямого соединения с Госдумой и Андромедой под напряжением в двести двадцать вольт шизиков спас Семен Барыбин. От звучного подзатыльника аксакала снесло с ног. На весь холл зарокотал мощный бас санитара:

— Вот сволочь старая! Опять небось: «три дня наблюдал»?! До сих пор на кухне дыра в стене! — Семен перевел дух и заорал, все больше распаляясь: — Мы оттуда летчика! На самолете из торшера! С твоим письмом в ООН! Три дня вынимали!!!

* * *