Легенда о Калевале

– Отправляйся в Похъелу, дорогой родич, да принеси в свой дом радостную весть, – улыбаясь, напутствовал парня старый Вяйнемейнен.

Йоукахайнен, скрипя зубами, сел в сани и поехал домой по свежему пушистому снегу.

Руна 2. Как Айно стала русалкой

Вернувшись домой, Йоукахайнен с досады разбил о стену свои золоченые сани.

– Ты что творишь, сыночек? – перепугались отец и мать. – В своем ли ты уме?

– До саней ли мне, матушка! – воскликнул молодой Йоукахайнен. – Победил меня старый Вяйнемейнен. Едва в землю не загнал чародейской песней! Обещал я ему за избавление в жены цветочек ясный, сестрицу Айно, чтоб была она ему опорой в старости. Чтобы грела немощному постель, избу мела да готовила…

– Что же ты плачешь? – всплеснула руками его мать и бросилась обнимать непутевого сына. – Больше толку от твоего поражения, чем от победы! У сестры твоей будет не простой муж, не рыбак с сетями, не охотник с силками, а великий сказитель Вяйнемейнен! В дом принес ты сегодня хорошую весть!

Но когда новость о сватовстве услышала красавица Айно, над которой и солнце летней порой замирало в небе, чтоб полюбоваться синевой ее глаз, совсем она не обрадовалась. Зарыдала девушка от слова брата, бросилась в ноги матери.

– Не губи меня, матушка! Жалко мне своих золотых кос. Укроют их платком не ради пригожего жениха, а ради постылого старца! Не люб он мне! Борода у него как метла, кровь – холодная, как водица! Во взгляде – ни огня, ни удали!

– Молчи, глупая! – прикрикула на нее мать. – Поспеши нарядиться для суженого. Я сама надену тебе золотой венец, жемчужное ожерелье и золотые кольца, вплету в косу алую ленту!

Едва нарядила она красавицу-дочь, как слышен крик за воротами:

– Отворяй! Встречай суженого!

Побледнела Айно, обмерла. А мать ее отправилась к воротам – поприветствовать будущего зятя. Хоть он и жил в Калевале, а все же был ей дальним родичем.

– Ну что, где моя невеста? – воскликнул Вяйнемейнен, поднимаясь в санях.

Потупив взор, вышла на крыльцо нарядная Айна. Лицо ее раскраснелось, золотая коса с алой лентой опускалась до пояса. Вяйнемейнен только ахнул от восхищения, взглянув на нее. А красавица увидала старца – высокого да костлявого, с бородой длинней чем ее коса, – и бросилась прочь, прямо в лес, в самую чащу.

– Не пойду за него, – плача, приговаривала она. – Не приневолите меня стать подпорой старому пню!

Так бежала она три дня, пока однажды вечером не оказалась на берегу студеного моря. Там села она на камень и всю ночь рыдала над своей горькой участью. А на рассвете, будто во сне, видит – пляшут, резвятся среди вод прекрасные девы. Только волосы их зелены как весенняя трава, изукрашены яркими ракушками и морским жемчугом.

– Иди к нам, Айно! – призывали они.

– Кто вы? – спросила Айно, переставая плакать.

– Мы дочери Велламо, богини морских вод, и Ахто – морского владыки. Иди к нам, станешь нашей меньшой сестрицей!

Несчастливая невеста утерла слезы и сказала:

– Уж лучше буду жить в волнах с рыбами, чем пойду за нелюбимого старца!

Скинула она с себя одежду, разбросала украшения, да и кинулась с утеса в море. Только и успела сказать с горечью:

– Вот я, курочка, упала
птичка бедная, погибла!

Так и стала красавица Айно морской девицей – русалкой. А Вяйнемейнен остался горевать в одиночестве.

Руна 3. Месть Йоукахайнена

Долго не мог забыть свою невесту песнопевец, все оплакивал ее да грустил. Но вот однажды приснилось ему, что расступились морские волны, и навстречу ему вышла его матушка, богиня Ильматар.

«Хватит плакать, сынок, – сказала она. – Лучше отправляйся-ка ты в темную страну Похъелу – да посватайся к дочери правительницы, старой чародейки Лоухи. Дочь ее, Дева Похъелы – прекраснейшая из всех девиц на свете! Только взглянешь на нее – и забудешь свое горе»…

Проснулся Вяйнемейнен и понял, что сон был вещий.

– Что ж пусть сбудется материнская воля! – сказал он.

Сел на коня, собрался и поехал морским берегом на север – в страну колдунов, холодную Похъелу, где ждало его обещанное утешение.

Вот только не знал он, кто подстерегает его на пути.

Упрямый Йоукахайнен притаился за деревом, глядя, как песнопевец подъезжает к впадающей к море речушке. В руках у него был лук с тетивой из лосиных жил, укрепленный железом, украшенный золотом. Взял он в руки этот лук не ради охоты – ради мести.

– Теперь-то я расквитаюсь с тобой за все, проклятый старик, – бормотал он, прицеливаясь. – И за мое поражение и позор, и за бедную мою сестрицу!

И начал молодой чародей напевать-приговаривать, стрелу заклинать:

– Мчись ты, кончик из березы,
Будь прямей, сосновый стержень…

Вдруг кто-то схватил его за руку. Оглянулся парень, а там его мать.

– Не делай этого! – принялась она уговаривать его. – Убьешь вещего старца – исчезнет в мире радость, погибнет песня! Разве лучше, если свои чудесные песни будет петь Вяйно на берегу черной Туонелы – подземной реки в страшном царстве мертвых? А кроме того, он наш родич…