Легенда о ледяном шамане

– Мам…Пап..простите ме…е..ня…– и снова вместо слов наружу выходит прерывистый плач. Мама подошла ко мне, обняла и стала успокаивать. Что-то приговаривала, но я уже плохо различал слова. Мне было так стыдно, что в тот момент готов был провалится сквозь землю только бы не видеть как текут слезы у мамы, и каким разочарованным взглядом смотрит на меня отец.

– Хватит реветь, Матвей! – забасил папа. – Быстро одевайся, Людмила! Идем искать Стёпу.

Все резко изменилось, слабость в ногах исчезла, слезы перестали идти и в голове появилась ясность. «И в правду! Хватит слезы лить! Слабак! Девчонка! Надо брата искать!».

Глава 2

Весь вечер и последующий день знакомые и соседи искали моего брата. Но поиски не удалились успехом. В доме у бабушке повисла неприятная атмосфера. Все были напряженные, уставшие и в своих тайных мыслях.

Вечером второго дня, как пропал брат, во дворе я встретил Мишку. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, будто ожидал меня тут:

– Матвей! Ну наконец-то…Слушай, мы тут с ребятами подумали. Может стоит обратится к Петру Игнатьевичу. Помнишь, Макс рассказывал, что у него дочка пропала? – и в самом деле, однажды Максим рассказал историю про девочку Лизу и ее отца. Якобы, он ищет её уже два года, и винит в этом ледяного шамана из местной легенды. То ли Тобас или Торос его звали. В общем этот сказочный персонаж крал детей, чтобы использовать их жизненные силы. А накопленную энергию направлял на воплощение своего злодейского плана. Он хотел, чтобы весь остров был погружен в холодный мрак, тем самым умножая свою мощь и власть над Сахалином. Но это была не больше чем, легенда. Ясное дело, жители деревни сторонились Петра Игнатьевича и крутили пальцем у виска. «Взрослый мужчина, а в такую чепуху верит». Но некоторые относились к нему снисходительно, сочувствуя его горю. – Он ведь её до сих пор ищет, – продолжал Мишка. – Очень похоже на то, как Стёпка…того…это…пропал…– замялся он и опустил голову. – Я это к чему? Давай сходим к нему? А? Чем чёрт не шутит? Глядишь, он что подскажет.

Я был подавлен и опечален, что поиски Стёпки не приносят хороших новостей, и видимо поэтому не стал отвергать идею друга.

– Честно, Миш, я уже готов на всё, только бы помогли отыскать брата…

– Тогда пойдем. Он должен быть дома.

Петр Игнатьевич жил неподалеку, минут десять ходьбы от дома. Макс и Тёма уже ждали, топтались на месте от холода и старались согреться.

– Привет, Матвей! – поздоровались ребята. Я в ответ помахал им рукой.

– Вместе пойдем? Или как? – спросил Максим, окидывая нас вопросительным взглядом. – Вместе то не так страшно будет. – Все дружно согласились с этим.

Петр Игнатьевич был человек непростой, а после пропажи дочери совсем потерял связь с реальностью. Жена поэтому от него и ушла: не могла смириться с утратой дочери и сумасшествием мужа.

Мы подошли к дому и постучались в дверь. Время было еще не сильно позднее, но свет в окнах не горел. «Может его дома нет?» – прошептал Артем. Я еще раз постучал, но уже сильнее, и прислушался. Кто-то за дверью зашуршал, и послышались звуки шагов. Дверь резко распахнулась, и перед нами появился мужчина лет сорока с седыми волосами. Лицо было усыпано морщинами. А рослая фигура загораживала весь дверной проем.

–Чё надо? – прохрипел он.

Мы оцепенели, не могли произнести ни слово.

– Чё надо, мелюзга? – повторил он уже громче.

– Петр Игнатьевич…здравствуйте… – начал я запинаться. – Вы…слышали…? что произошло..в деревне?

– Ну…И? – не удосужился он даже поздороваться.

– Я брат Стёпки…мальчика, который пропал. Хотел узнать. Может сможете нам чем-то помочь?

– Помочь? Тебе что ли?

– Ну да…Мне сказали у вас тоже дочь пропала. Два года назад…Вот я..

– Ах вот оно что…ясно…– он немного смягчился и продолжил. – Как звать то?

– Я Матвей. Это Артем, Ма…– начал я перечислять друзей, как Петр Игнатьевич отрезал:

– Ага…Давай, заходь… – и оставив дверь открытой, зашёл внутрь дома. Мы переглянулись и пошли следом за ним. – Дверь закройте за собой,чтоб холод не пускать!

Как оказалось, Петр Игнатьевич был не таким сумасшедшим, как могло показаться с первого взгляда. У него дома было вполне уютно и чисто. Он усадил нас за кухонный стол, налил каждому по чашке чая и даже пытался шутить. Но удавалось у него это на троечку, если честно.