Легенда о Льюке

Живодер был так потрясен, что не нашелся что ответить и не осмелился снова поднять свой кнут. Его напугал взгляд Рангувар. Он медленно отошел, на ходу раздавая удары другим рабам:

— А ну тихо, вы! Все, кто хочет сохранить шкуру на спине, приготовьтесь грести, когда ударят в барабан!

На следующее утро, часа через два после того, как рассвело, впередсмотрящий закричал из «вороньего гнезда»:

— Строго на север, капитан, вижу парус!

Вилу Даскар облокотился о борт на корме «Пиявки» и, прищурившись, всматривался в неясное пятнышко вдалеке.

— Парус? Ты уверен? Что это за судно?

— Оно слишком далеко, чтобы сказать точно, капитан. Но это определенно парус.

Аккла держался пока прежнего курса, ожидая приказаний капитана.

Прохаживаясь по палубе, горностай задумчиво поглаживал костяную рукоятку своего ятагана:

— Гм, значит, парус? Как далеко отсюда Острова Близнецы, Аккла?

— Мы могли бы добраться туда завтра к полудню, на всех парусах и веслах, капитан.

Горностай все еще не отрывал взгляда от далекой точки. Наконец Вилу ответил:

— Слишком быстро. Тогда мы потеряем этот корабль. Ни одно судно не может сравниться в скорости с моим, когда мы идем на веслах, да еще на всех парусах. Поставьте половину парусов, а гребцам задайте жару. Пусть те, на судне, не теряют нас из виду, и таким образом мы подойдем к Островам Близнецам завтра к ночи. Итак: курс — на северо-запад.

Красный корабль следовал новым курсом, бичи свистели на всех трех палубах. Весла поднимались и вновь погружались в воду, толкая «Пиявку» вперед. Новые рабы жалобно стонали под ударами кнута.

26

Вург поуютнее свернулся калачиком в своем гамаке. Утренний свет уже просачивался в окошко его каюты. Вург пытался не замечать его, крепче зажмурив глаза, но заткнуть уши так плотно, чтобы не слышать оглушительного дуэта корабельного кока и его помощника, он не мог. Почти вся команда уже проснулась, многие швыряли чем попало в дверь камбуза, где певцы распевали во всю глотку.

— Эй, от ваших козлиных голосов вся еда прокиснет!

— Заткнитесь наконец, прекратите издеваться над нами!

— Как будто кто прищемил лапы дюжине лягушек! Но Бью и его помощник упоенно распевали, не обращая никакого внимания на угрозы и оскорбления:

Чем прокормить я проглотов могу?
Только рагу, рагу и еще раз рагу!
Что, вы спросите, лучше миски рагу?
Как это что? Конечно, две миски рагу!

Слегка нашинкуем лак. Да, не лук, а лак,
Что содрали с мачты вчера аккуратно так.
А бульончик из капитанских сапог,
Которые помнят запах лап, то есть ног,

И обрывки канатов, я утверждать берусь,
Придадут рагу совсем расчудесный вкус!
Я еще и не то предложить вам потом смогу,
А пока, друзья, угощайтесь сытным рагу!
Рагу! Рагу! Рагу!

Капля лампадного масла, дохлых раков пара,
Рыбьи головы, нитка, которой латают парус,
А еще для сытности я бы добавил жира,
Которым смазывают замки, когда на улице сыро.

Только рагу! Ни пудинга, ни овсянки не ждите,
А куски, что не прожевать, просто так проглотите!
Побольше рагу положите врагу,
Сядьте напротив, положив ногу на ногу,

И следите, как враг ваш ест, искушая судьбу,
Постепенно синея, закусывая губу.
Так ешьте же наше рагу!
Рагу-у-у!

Льюк стоял у румпеля и, улыбаясь, слушал осторожные предположения команды насчет качества завтрака.

— Как ты думаешь, Кордл, то, о чем они поют, правда?

— Не знаю, приятель. Может, они просто шутят?

— Но не станут же они, в самом деле, лить туда масло для светильников и класть жир для смазки замков! Как ты думаешь, Вург?

Вург подмигнул Льюку и ответил Денно, которого, чуть что, тошнило:

— Кто знает, приятель! Старина Бью горазд на выдумки, а что до Кардо, помнишь то пересоленное рагу, что он приготовил в первый вечер? А ты что думаешь, Льюк?

Воитель с трудом сохранял серьезный вид:

— Да нет, Вург, не думаю, что Бью и Кардо так поступят с нами… Правда, я сегодня утром никак не мог найти свои сапоги…

Кок и его помощник выкатились с камбуза, таща дымящийся котел. Обычно румяная физиономия Денно стала нездорово бледной:

— Ффу-у! Не стану я есть эту гадость! Плотоядно улыбаясь, Бью зачерпнул из котла кружкой: