Легенда о Майкле (ЛП)

Майкл касался ее губ продолжительными, вялыми поцелуями, сосредоточившись на медленном скольжении вдоль внутренних стенок ее ядра. Кассандра выдохнула в его рот, когда он вошел жестче и ударил по ее центру – выдохнула от удовольствия, счастья, потребности. Последовал яростный порыв страсти, безумное раскачивание бедер и обострение ощущений. От одного длинного, сильного выпада они повалились на постель, Майкл расставил ноги пошире, требуя, чтобы Кассандра раскрылась для него больше.

Их тела двигались с бешеной скоростью, руки изучали, ласкали, цеплялись. Кассандра приподнималась с постели, встречая его выпады, испытывая адскую потребность в Майкле, от которой так и не сумела избавиться. Она отчаянно нуждалась в большем, нежели глубокие толчки его члена, и какой-то частью сознания девушка понимала, что это часть процесса Соединения жизней. Она и раньше испытывала нечто похожее, однако никогда это не было столь интенсивным, до такой степени всепоглощающим.

Майкл оторвал свои губы от ее, их окутали волосы мужчины, ниспадавшие до плеч. Когда он посмотрел вниз, его темные глаза стали дикими, голодными, страдающими - Кассандра знала: он чувствовал ее эмоции, - понимал потребность, что сжигала ее.

Не торопясь, Майкл сделал членом длинный, глубокий, чувственный выпад, отчего спина у нее выгнулась дугой, а бедра приподнялись, дабы принять больше. Чтобы стать ближе. Она никогда не сможет находиться к нему достаточно близко. И когда ей захотелось большего, Майкл выпрямил спину, подначивая ее, после чего медленно, мучительно приятно вышел из чувствительной середины. Оставив внутри головку члена, он сделал паузу, после которой вновь погрузился в нее один раз, потом второй, и вот они задвигались в очередном яростном исступлении.

Находясь на грани оргазма, Кассандра обвила Майкла ногами и, обняв за спину, застонала, когда он обрушил на нее поцелуй. Глубокий, томительно-прекрасный поцелуй, который отправил ее к краю блаженства. Сочетание его языка и движения бедер уничтожило ее самоконтроль, мышцы вокруг его члена начали сокращаться, а тело девушки задрожало от мощи наслаждения. С гортанным стоном Майкл, толкнувшись вглубь ее сердцевины, уткнулся лицом в ее шею, и Кассандра почувствовала пульсацию его освобождения.

Время на долгие мгновения остановило свой ход, пока они сжимали друг друга в объятиях, тела их вибрировали от испытанного, покуда мышцы медленно-медленно расслаблялись и отступала напряженность.

После апогея страсти обрушился взрыв иного рода, не имеющий ничего общего со страстью. Во всяком случае, не с познанной в наслаждении страстью. Взрыв, проистекающий из противостояния. Противостояния, что зрело в груди, смешиваясь с болью прошлого, болью, которую воплощал сам Майкл.

- Пусти меня! - закричала она, неожиданно испытав приступ клаустрофобии. Они занимались сексом. Чудесно. Просто замечательно. Ей не хотелось того, что будет после, не хотелось смотреть ему в глаза, когда станет противостоять прошлому и даже будущему.

- Полегче, дорогая, - промурлыкал Майкл у ее уха. – Что за спешка?

Он приподнялся на локтях и заставил ее сделать то, чего она так не хотела: посмотреть ему в глаза. В эти проклятые глаза, всякий раз заставлявшие ее думать, что ничто, кроме данного момента, значения не имело. Внушавшие: у них есть настоящее, только ей-то видней.

Ее горло словно набили ватой. А язык распух.

- У меня самолет. Нужно приготовиться.

Его глаза сверкнули решимостью.

- Ты не полетишь этим рейсом.

Он же это не серьезно.

- Конечно, полечу, - произнесла она. - Нам нужен жесткий диск.

- Мы не станем его копировать, - проговорил Майкл. – Брок ведь сказал Люсьену, что ему не больше нашего известно.

- Он горазд солгать, - сказала Кассандра. - Мы не можем не воспользоваться этим шансом. Обратный рейс - это прекрасная возможность получить тот диск.

- Единственное место, куда ты соберешься – это Санрайз, где и будешь в безопасности.

В безопасности. Он хотел держать ее в безопасности. Ладно. Она смерила его взглядом.

- Я не найду Красную стрелу в Санрайз-сити, и как я объясню папе свое отсутствие?

- Все, что тебе нужно делать, - прорычал он, – так это быть креативной.

- И в таком случае мы не получим жесткий диск и данные о Красной стреле!

- Поищем другой путь.

- Нет никакого другого пути, иначе, как мы оба знаем, ты ни за какие коврижки не обратился бы ко мне! – В ней вскипело разочарование. – Два года тебе было плевать, где я и что со мной. По какому праву ты сейчас диктуешь, что мне делать?

Майкл не сводил с нее напряженного взгляда - челюсти сжаты, глаза горят – такое ощущение, что вот-вот взорвется и наорет на нее, что когда-то уже бывало. И ей хотелось, чтобы он это сделал. Желала, чтобы высказал все, что было на уме. Вылез наконец-то из этой раковины. Но такого не произошло. Майкл скатился с нее и прислонился к спинке кровати.

- Ты не сядешь на тот самолет.