Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ)

На фамильное поместье Харди, что громоздко расположилось средь небольших однотипных домов на тихой Грин-Энд-роуд, опустилась тень. Старинная каменная кладка фасада потемнела, приобретя грязно-коричневый оттенок, будто успела намокнуть еще до наступления дождя. На большой террасе перед домом скрипели деревянные качели, и казалось, что некто невидимый вздумал покачаться в такую погоду. Гладь декоративного пруда, где ночами можно было наблюдать отражение звездного неба, сейчас была покрыта плотной рябью. Трава на ровно выстриженном газоне ложилась параллельно земле, точно приминалась под гнетущим и давящим ожиданием приближавшегося свирепства природы, напоминая взволнованное море. Небо почти полностью заволокли угрожающе сверкающие тучи, оставался небольшой ясный островок прямо над смотровой башней поместья, оставляющий ложную надежду на то, что лето сегодня не уступит свои полномочия хмурой беспросветной осени. Вдруг все в округе замерло, ветер стих, оставив в покое терзаемые им деревья, траву и водную гладь, молнии прекратили сверкать, будто на небесах отключилось электричество. Над Манчестером повисла звенящая тишина. Казалось, гроза, которая вот-вот должна была сорваться с цепи, гневно грохоча и заливая всю округу дождем своей ярости, передумала и затихла, готовая отступить под натиском чьей-то нежности и теплых слов, усмиривших ее пыл — так может действовать лишь некто любимый и любящий. Создавалось ощущение, точно невидимая сила обхватила надвигающуюся бурю большими руками, приласкав эту обезумевшую бестию в объятиях. Но затишье длилось совсем недолго — стоило чуть ослабить хватку, как гроза, почувствовав свое превосходство, вновь взбунтовалась, заискрилась молниями, закружилась ураганом над поместьем, застелив оставшийся клочок чистого неба чернью облаков. Вся мощь стихии будто собралась воедино, с оглушительным треском и грохотом ударила слепящей молнией в верхушку смотровой башни и пролилась непроглядным и по-осеннему холодным дождем. Во всем поместье отключилось электричество, запасной генератор не сработал, и свет погас разом во всех окнах, за одним из которых вот уже два часа кряду разгорался скандал между мужчиной и женщиной.

— Мэрил, я умоляю тебя — успокойся, возьми себя в руки и послушай меня, — успокаивающим тоном сказал мужчина, присев на колени напротив женщины, забившейся в угол и крепко прижимавшей к груди завернутого в одеяло младенца. — Я понимаю — тебе, как матери, очень тяжело это переживать. Да — мы столкнулись с трудностями, но все это исправимо. Ты же не раз слышала, что говорят врачи.

— Нет… Врачи ничего не знают… — рыдала женщина, раскачиваясь взад-вперед. — Они ничего не смыслят… Только я могу его спасти…

— Нет, милая, ты не права… — нежно сказал мужчина, положив ладонь на руку жены. — Ты понимаешь, что своими действиями угробишь нашему сыну жизнь? Как ему с этим жить? — он протянул руку и отодвинул уголок одеяла, открыв тем самым взгляду женщины маску на лице ребенка. Она крепилась на голове при помощи кожаных ремней, застегнутых на затылке. Маска напоминала респиратор, половину лица закрывали металлические трубки, сходившиеся вместе в области рта и носа.

— Без нее он вообще не может жить! — отчаянно воскликнула Мэрил, прижав малыша покрепче к себе. — Он не может дышать самостоятельно!

— Он может дышать самостоятельно, и ты это знаешь, — закрыл глаза мужчина, устало покачав головой. — Томас мучается с ней, неужели ты этого не видишь? Из-за этой конструкции мы даже не можем услышать его плач! А как ему с этим научиться говорить? — вновь указал он на маску, скрывающую младенческое лицо.

— Я все предусмотрела, я уже придумала специальный динамик. Встрою его вот сюда, — указала она на область, где сходились трубки. — Я подсоединю его к трубке, которая вставлена в трахею…

— Мэрил, хватит! Это все бред! — перебил ее мужчина, взяв за щеки, заглянув в глаза и пытаясь вновь не перейти на крик. — Послушай меня, пожалуйста, дорогая… У тебя тяжелая послеродовая депрессия, ты накрутила себя, ты не ведаешь, что творишь! И из-за этого страдаешь не только ты, но и вся наша семья. Но не подумай — я не виню тебя. Напротив, я тебя понимаю и помогу тебе из этого выбраться. Да, врачи сказали, что из-за декстрокардии у него есть определенные проблемы со здоровьем, но мы же знаем, что это не настолько страшно, ведь я тоже с этим живу, и, как видишь, вполне себе здоров. И Томас будет обязательно здоров, требуется лишь ждать и следовать предписаниям врачей, и тогда все наладится. Но эта маска — она ему не нужна! Мы должны избавиться от нее. Вместе. Ты согласна со мной? Ты веришь мне?

Мэрил подняла взгляд на мужа и молча уставилась в глаза. Тот смотрел с надеждой, ожидая ответа. Вдруг тишину пронзил звонок стационарного телефона. Мужчина еще несколько секунд ждал хоть каких-нибудь слов от жены, но та продолжала молчать. Тогда он встал и направился к столу, чтобы ответить на звонок.