Легенда о Марко

Марко двигался быстро, сохраняя при этом максимальную осторожность. Страж Великой Пасти мог ввести в заблуждение кого угодно, в том числе и Марко. Скалы, вершины, расселины беспорядочно сменяли друг друга.

«Я не хочу этим заниматься, — с тоской подумал он. — Почему я должен охотиться на этого сексуального убийцу?

Я наполовину человек, наполовину черный ангел, и ничто во мне не взывает к мести.

Хеннинг и Малин воспитывали меня в духе человеколюбия и доброты. У черных ангелов царят доброжелательность и покой.

И вот теперь я должен заниматься этим!

Другое дело — уничтожить Тенгеля Злого. В этом состоит мое предназначение, предназначение всего рода Людей Льда. Но ведь этот тип… совершенно посторонний! Мы никогда не знали о нем, он появился только на последней стадии борьбы — и неизвестно откуда. Это ставленник Тенгеля Злого, но к роду Людей Льда он никакого отношения не имеет.

Совершенно посторонний человек, не имеющий никакого отношения к нашей борьбе. Он просто ставит нам палки в колеса, мешает на каждом шагу. Конечно, его следует убрать, но именно в данный момент у нас есть дела и поважнее.

И к тому же мне не хочется никого уничтожать. Никого, кроме Тенгеля Злого…»

Марко остановился, словно внезапно лишившись сил. Запрокинув голову и закрыв глаза, он стоял некоторое время, изнемогая от душевной муки.

Потом он открыл глаза и стал смотреть в небо, покрытое снеговыми тучами.

«Одиночество было присуще многим Людям Льда, — думал он. — Одиночество — наш вечный спутник. Но именно теперь я чувствую себя таким покинутым, как никогда. Мои друзья черные ангелы не могут попасть в долину. Жизнь моих четверых друзей здесь, в долине, зависит от того, смогу ли я обезвредить этого Фрица Хаарманна.

Но хуже всего — внутреннее одиночество. Ощущение того, что тебе нет нигде места…»

Он снова пошел вперед, еще быстрее. У него не было теперь времени на подобное философствование.

Ниспадавший водопадом ручей подсказал Марко, каким образом этому негодяю удалось так внезапно скрыться. И Марко принялся искать след Линкса.

Да, он был убежден в том, что этот человек должен оставлять после себя след. Этот негодяй обладал способностью к быстрому передвижению, что наводило на мысль о воздействии на него черной воды. И в то же время Линкс-Хаарманн производил впечатление существа телесного. Именно это его качество и сбивало всех с толку, делало его таким специфическим. Не дух, не привидение, не живой и не мертвец.

Кто же он, собственно, такой? Он продолжал оставаться для них загадкой.

Но след после себя он оставил! Марко с триумфом рассматривал глубокий след ботинка, оставшийся на сланцевой крошке возле ручья. Этот Хаарманн был тучен, тяжел. И, судя по глубине следа, он и в самом деле был таким же тяжелым, каким казался внешне.

Следы вели вверх по течению ручья. И Марко никак не мог догнать Линкса, тот был далеко впереди, направляясь к четверым, что были на плато.

Он явно хотел уничтожить как можно больше своих противников. Чтобы Марко в конце концов остался один.

Один — против стража Пасти, Гиля Свирепого и Тан-гиля, находящегося на пути в долину.

Марко ускорил шаг Он молодой и сильный, и должен опередить этого тучного Линкса.

Минута невнимания могла стоить ему слишком дорого.

Вдруг что-то угрожающее пролетело по воздуху, со стороны одного из пригорков. Краем глаза он заметил руку, стрельнувшую в него чем-то клейким, по виду напоминающим язык хамелеона. Марко мгновенно отскочил к ручью и — сам не зная, как это у него получилось — перепрыгнул через него.

На такое расстояние Линкс не мог «плюнуть». Кончик липкого языка слегка задел руку Марко и тут же спрятался обратно.

Марко подозревал, что именная магия уже начала действовать и ослаблять противника, иначе тот бы без всякого труда дотянулся до него своей «липучкой».

Прекрасно, в дальнейшем следует это учесть! Возможно, Тенгель Злой использовал полную магию личности. И чтобы справиться с Линксом, придется раскрутить историю всей его жизни, всех его преступлений. Одного имени в этом случае недостаточно.

Но теперь Марко было известно очень многое…

Он чувствовал жгучую боль в руке. Ощупав ее, он обнаружил, что рукав сожжен, а на руке ужасная рана… Или, возможно, это нельзя было назвать раной: часть руки как будто куда-то исчезла. Но только то место, которое коснулось щупальце каракатицы…

— Мне хотелось бы получить обратно кусок моей руки, — пробормотал Марко. — Может быть, ты отправил его в Великую Пасть?

Нет, насмешки были теперь ни к чему.

Боль разбудила в нем гнев, который был ему теперь необходим.

Взобравшись на противоположную вершину, Марко крикнул по-немецки, стараясь перекричать грохот водопада:

— Фриц Хаарманн! Ты родился 25 октября 1879 года в Ганновере. Твой отец, которого ты ненавидел, был желчным, всегда всем недовольным кочегаром. Твоя мать была инвалидом, она была намного старше твоего отца. Ты был шестым ребенком в семье и любимчиком матери. Ты любил играть в куклы и…

Линкс окаменел, слушая его слова. Потом завыл от страха.