Легенда о московском Гавроше

И Рябцев решил сразу же пресечь всякую возможность мирного исхода этой встречи. Поэтому, не дав заговорить представителям большевиков, он набросился на них с упреками:

— Какие у нас с вами могут быть переговоры, если вы считаете меня врагом? Без моего разрешения вы ввели в Кремль вышедшую из моего подчинения воинскую часть! Назначили через мою голову комиссара! Значит, я уже отстранен от командования? Это самоуправство! Ваши действия рождают противодействия! И я вынужден поступать с вами так же, как вы со мной. Смотрите, — Рябцев указал в окно.

Из кабинета было видно, как, обтекая Красную площадь, вдоль торговых рядов движется цепочка юнкеров с примкнутыми штыками.

— Что это значит? — строго спросил Ногин. — Это похоже на военный мятеж против законной власти!

— Мятеж против законной власти произошел в Петрограде! — наступал Рябцев.

— Разве вам не известно, что по поручению съезда Советов Ленин…

Рябцев перебил Ярославского:

— Ваш Ленин захватил власть, используя бунт большевиствующих солдат и матросов. В Москве это не пройдет! Все попытки бунта будут пресечены. По моему приказу верные Временному правительству части занимают государственные учреждения, вокзалы, телеграф, телефон и прочие пункты. Бунтующие войска блокированы в казармах. Для сбережения ценностей Кремля от анархиствующих элементов и разграбления я заменю солдат юнкерами.

— Вы много на себя берете, — сказал Ногин.

— Вы взяли на себя больше. Не имея на то никаких прав, свергли законное правительство Керенского.

— Правительство измены! — воскликнул Ярославский.

— По праву пролетарской революции, — сказал Ногин. — По требованию народных масс. И мы предлагаем вам: подчинитесь Советскому правительству!

— Оставим споры. Перейдем к делу, — жестко сказал Рябцев. — В Москве сила на моей стороне. На каждого большевика у меня два юнкерских штыка, усмехнулся он. — Я предлагаю вам немедленно отправить обратно в казармы вашу большевистскую роту, незаконно введенную в Кремль. Приказывайте отрядам Красной гвардии оставаться для охраны фабрик и заводов. И только! После этого мы сядем за стол переговоров и решим, как выйти из сложившегося положения, чтоб не допустить в Москве кровопролития. Надеюсь, вам все понятно? — самоуверенно закончил он.

Но его самоуверенность сбил крик вбежавшего вестового:

— Вас идут убивать! Солдаты!

Пробираясь по бушующему Кремлю со свежесмолотым кофе для полковника, Лукаша попал в водоворот стихийного солдатского митинга, который так и взорвался, когда дозорные со стен закричали, что Кремль окружают юнкера. Кто-то подал команду: «Караул, в ружье!» Кто-то приказал сыграть на трубе тревогу. Одни солдаты уже тащили на стены пулеметы, другие занимали места за бойницами, третьи стали спешно рыть окопчики перед воротами, запутывая их колючей проволокой и заваливая дровами, бревнами.

Толпа, ощетинившись штыками, повалила к квартире Рябцева.

У Лукаши ноги подкосились, когда он понял, что этими солдатами сейчас владело одно желание — расправиться с Рябцевым. Как он обогнал солдат, как запер дверь парадного на засов, Лукаша не помнил. И вот он стоит перед полковником и кричит, рассыпая кофе на паркет: «Вас идут убивать! Солдаты!»

Схватив Лукашу за шиворот, полковник, словно щенка, выбросил его в прихожую и захлопнул дверь.

— Ну вот, полюбуйтесь, господа, на разгул солдатской стихии… Вот против чего я восстал.

— Эта стихия сметет вас, — сказал Ярославский. — Смиритесь, полковник. Уберите ваших юнкеров, раздразнивших солдат.

— Согласен. Я отведу от Кремля юнкеров, вы выведете из стен Кремля роту сто девяносто третьего полка.

— О деталях договоримся за столом переговоров, — сказал Ярославский.

Ногин и Ярославский вышли к солдатам и объяснили, что полковник Рябцев готов подчиниться Советской власти. Юнкерам будет приказано уйти восвояси.

Сопровождаемые до ворот комендантом Кремля, молодым большевиком прапорщиком Берзиным, они уехали.

«НЫТРЫЛИТЕТ»

Когда Иван Васильевич Кучков и Андрейка подошли к расположению артиллерийской бригады, ворота оказались на запоре. В них давно и напрасно стучался двинец Зеленов, посланный уговорить артиллеристов поддержать их своими пушками. Ворота охранялись усиленными нарядами унтеров и старшин под командой офицеров. Солдат видно не было.

— Здесь происходит недоброе, — волновался Зеленов. — В этой бригаде много кулацких сынков. Недаром в бригаде эсеровское засилье.

— Среди солдат и сочувственные нам найдутся, — успокаивал его Кучков. — Здесь не одно кулачье, в наводчиках и бывшие рабочие есть. Да и батраков немало.

— Но ведь их раскачать надо, организовать, пока офицерье на свою сторону их не повернуло! Придется лезть через забор. — Зеленов подобрал полы шинели.

— Не лазь! Подстрелят, — остерег его Кучков.

— В каждом заборе лазейка есть, — подсказал Андрейка.

Иван Васильевич, согнувшись, бросился вдоль забора, щупая и пробуя доски. Зеленов подался в противоположную сторону. Первым обнаружил потайной лаз Андрейка — за помойкой. Хорошо, удобно. В случае, если застукают, помои, мол, выносили.