Легенда о Подвиге

Дети улюлюкали и бросали вслед камни, они чутко улавливали отношение взрослых соплеменников к уроду и по своему присоединялись к гонению. Старики отплёвывались, а молодые гоготали, показывая на него пальцами. Женщины смеялись, хмурились или отворачивались, стыдясь мелькнувшей тени жалости.

– Эй, горбун, куда ты несёшь свои тухлые кости?

Этот наглый крик принадлежал старому Рюгу, давнему сопернику и врагу отца Ортона. Ничтожная душа – он, не смея отомстить человеку, которого ненавидел при жизни, теперь испытывал удовольствие от безнаказанного издевательства над его сыном.

Ортон стиснул зубы, ссутулился ещё больше обычного и униженно прохромал мимо. Он с трудом сдерживал себя, не позволяя себе слишком уж ускорить шаг, видя спасительную опушку леса. А когда углубился в него подальше и убедился, что его никто не видит, то ускорился и стал двигаться всё быстрее и быстрее. Скоро его хромота исчезла, он перешёл на бег, лёгкий и стремительный… Мягким прохладным ковром стелилась под ногами трава. Ветерок освежал разгорячённое тело. Упруго отталкивались сильные ноги, свободно вздымалась грудь, дыша в полную силу.

Вот и место его обычного купания: тенистая заводь, куда редко заходили люди. Уютная разнотравная полянка переходила в песочный берег с навершием из кустом и отдельных деревьев. Заводь лежала свинцовым зеркалом, снисходительно сторонясь легкомысленного потока реки, вечно спешащего куда-то. В нём отражались облака, а по краям – кустарник и деревья. В безоблачном небе реяли стремительные ласточки, они то взмывали вверх, то льнули к дремотно покачивающей тёмной воде в зелёных речных берегах, от которой несло прохладой.

Грязные шкуры упали на землю, обнажив крепкое тело с золотым загаром, сочетавшее в себе красоту и необоримую силу. Под гладкой кожей переливались бугры грозных мускулов – эластичные, гибкие и быстрые.

Описав ногами кривую линию, Ортон почти без брызг вошёл в живительно прохладную воду…

Долго плавал, наслаждаясь временно приобретённой свободой, такой редкой и желанной! Иногда чувствовал прикосновение невидимой рыбёшки и тогда его охватывала сильная радость, как после тихой неприметной ласки любимой девушки.

И вдруг – это было словно гром без молнии при совершенно чистом небе – его беззаботность словно придавило огромным валуном: на берегу он увидел чудовищной величины зверя, злобно скалящего огромные клыки. Это был волк, но особой породы, которая процветала в далёком прошлом, но уже давно вымирала. На берегу находился один из немногих, кто ещё оставался. Может быть, он являлся последним представителем своего племени. Этот волк был вдвое крупнее, мощнее обычного лесного волка. Зверь легко разбросал бы и передавил целую стаю серых сородичей. Да что там волки, он в одиночку заваливал быка!

Ортон вздохнул, сокрушённо покачав головой. Юноша знал, что зверь в воду не войдёт, ибо органически её боится. Можно было переплыть реку и на её противоположной стороне оказаться в полной безопасности, но его одежда находилась там, где стоял гигантский волк. Но самое страшное – это Ортон осознал только сейчас, что хищник был людоедом, давно пристрастившийся к человеческому мясу. Люди для него куда более лёгкая добыча, чем, скажем, тот же дикий бык.

Выбора не оставалось: не получив его, волчара найдёт себе жертву в другом месте. И после продолжит убивать людей. Осознав это, Ортон содрогнулся при мысли, сколь легко зверю умертвить ребёнка – перекусит надвое маленькое тельце без малейшего труда одним движением могучих челюстей. И подростки, девушки будут убиваться им столь же легко, как человек прихлопывает муху…