Легенда о проклятом воине

Мимо, с немыслимо угрожающей скоростью, пролетела подушка, врезавшись в покачнувшегося от столкновения с ней смеющегося владыку. Пух и перья разлетелись белёсым облаком, оседая на светлых волосах и синем камзоле. Красиво. Я секунду подумала и дополнила картину своей подушкой. Хотя так же эпично шваркнуть ею об ироничного Нэла силёнок не хватило, зато приложилась от души!

— Всё, всё, сдаюсь, уговорили!.. Только предлагаю сначала поесть. У твоей женщины глаза голодные — мы не дойдём. Съест нас с тобой, драконица оголодавшая.

Я подняла мрачный взгляд на иронично улыбающегося Нэла. Виски кольнуло иголочками.

«Мы в таверне, sharish. Внизу есть очаг. Если не получится подпитаться, — подойди ко мне, покормлю. Обещаю, что твои прекрасные драконьи глаза никто не заметит».

«Лучше иллюзию наведи, чтобы никто не видел эти изменения. Не обижайся, но я лучше сама».

«Переживаешь, что Стааль будет нервничать? Он не увидит».

Я многое ещё хотела спросить. Но вместо этого просто сказала:

«Спасибо, Лео, что ты помогаешь. Я счастлива, что у меня есть такой наставник и друг».

«Наставник и друг… Что ж, хоть так. Пока так».

По моей щеке ласково прошёлся неторопливый поток воздуха.

— Пойду, проведаю, чем сегодня кормят, — нехотя встал Лео. — Не задерживайтесь, иначе всё остынет.

Я подтянула ночнушку, которую на меня кто–то заботливо надел. Просто, чтобы не мешала ползти на коленях. И двинулась к задремавшему, было, любимому. Он выглядел усталым — даже жалко его было будить!

— Жааник… — тихо позвала.

— Мм? — сонно откликнулось моё чудо.

— У меня маленькая проблема.

— Какая?

— Мне идти не в чем.

— В кресле лежит дорожный костюм для тебя. Это всё?

— Нет.

Тёмные ресницы дрогнули, он приоткрыл глаза:

— А что ещё?

Мои губы поплыли в плохо скрываемой улыбке:

— Ты всё ещё не обнимаешь меня.

Изумление на его лице сменилось усталой улыбкой. В глазах сверкнули игривые хищные искорки. Крепко обнял, перекатился на кровати, оказываясь сверху. Жадный, горячий поцелуй. Долгий, завладевающий... Как хорошо!.. Как же здорово снова видеть, чувствовать, быть рядом. Я обняла его руками. Подумала, поколебавшись, и обвила ещё и ногами.

Некоторое время он просто лежал сверху, упираясь локтями в кровать. Неторопливо и с наслаждением целовал щёки, губы, нос, глаза. Тепло. И никуда идти не хочется. Даже несмотря на голод. Я так соскучилась, что его поцелуи совсем не пугали! Напротив, с каждой секундой мне хотелось гораздо большего!..

Но Жан не проявлял той настойчивости, от которой приходилось отбиваться в Мовелане. И это огорчало. Я потянулась губами к его шее, лаская, дразня, и одновременно с этим начала расстёгивать пуговицы чёрного камзола. Он восхищённо замер, наблюдая из–под полуопущенных тёмных ресниц.

А затем силой уложил на лопатки, слегка придавливая собой. Должно бы оттолкнуть, но эффект получился, скорее, обратный. Непонимающе смотрю в насмешливые серые глаза.

— Моя девочка осмелела? А как же твоё «после свадьбы», мм?..

Я покраснела.

— Прости… Я думала, ты этого захочешь… — отвернулась, сгорая от стыда.

Поцелуй в ушко, и шёпот:

— А я и хочу, Кати. Но только не здесь, в грязной таверне. И не сейчас, когда нет уверенности в том, что нас не прервут в самый неподходящий момент наёмники, служанки, друзья… Да кто угодно! Не хочу, чтобы ты снова испугалась, и упустила удовольствие.

Я молчала, избегая его взгляда.

— Милая… Ты смущаешься? Обидел? — он повернул моё лицо к себе, целуя в губы.

Почему–то это слово словно по сердцу резануло. Смущение, недовольство — да. Всё поправимо. Но обида? И я прижалась к нему, обвивая шею руками, путаясь в волосах пальцами и пропуская пряди между ними. Обхватила лицо ладонями.

— Это не важно. Просто не знаю, как сказать, что не могу без тебя. Мне плохо, больно думать, что с тобой может что–то случится! Ты мой мир, моё солнце, моё сероглазое божество. Я умру без тебя, Жан. Просто хочу быть с тобой — на приёмах, балах, в сражениях, в походах… Я так устала ждать и бояться, что ты больше не придёшь. Мне тебя всё время мало. Даже когда боюсь тебя до дрожи в коленках!

— И тебя не смущает, что я могу просто воспользоваться твоими чувствами, чтобы снять проклятие? — негромкий низкий голос и поцелуй в ушко.

Я задумалась.

— Это было бы неприятно. Но разве, чтобы снять проклятие, обязательно жениться? Или ты это делаешь ещё и по политическим соображениям?

— Нет, разумеется. И, к твоему сведению, — я узнал о том, что ты драккери, уже после того, как полюбил тебя. И жениться на нелюбимой женщине даже из–за ребёнка не стал бы, — он лёг рядом.

— А у тебя есть дети? — я вытянулась рядом на животе, скрещивая в воздухе лодыжки.