Легенда о Сан-Микеле

– Moneta! Moneta! Molta moneta, niente moneta! – слышались их голоса. – Деньги! Деньги! Много денег, нет денег!

Джойя побежала поцеловать руку дона Джачинто, который был ее духовным отцом и un vero santo, настоящим святым, хотя по его виду догадаться об этом было трудно. Она ходит к исповеди два раза в месяц. А часто ли хожу я?

– Совсем не хожу.

Какой ужас!

А она расскажет дону Джачинто, что я поцеловал ее в щеку под лимонными деревьями?

– Конечно, нет!

Мы миновали деревню и остановились у Пунта Трагара.

– Я обязательно взберусь на вершину вон той скалы, – сказал я, указывая на самый отвесный из трех утесов, которые сверкали, как аметисты, у наших ног.

Но Джойя заявила, что я не сумею этого сделать. Один рыбак полез было туда за яйцами чаек, но был сброшен в море злым духом, который в образе голубой ящерицы стережет там золотой клад, спрятанный самим Тиберием.

С запада над уютной деревушкой вздымался мрачный силуэт горы Соларо, суровой и неприступной.

– Я хочу сейчас же подняться на эту гору, – сказал я.

Но Джойе эта мысль совсем не понравилась. На вершину ведет лестница в семьсот семьдесят семь ступеней, высеченная в скале самим Тиберием, а на полпути, в темной пещере, живет свирепый оборотень, который сожрал уже нескольких добрых христиан. По лестнице можно подняться в Анакапри, но там живут одни только горцы, gente di montagna – очень плохие люди. Обычно туда не ходят, и она сама там никогда не бывала.

Лучше бы мне подняться к вилле Тиберия…

Нет! У меня на это нет времени. Я должен сейчас же подняться именно на эту гору.

Когда мы вернулись на площадь, позеленевшие колокола старой кампанилы прозвонили полдень, возвещая, что макароны готовы. Может быть, я все-таки сперва пообедаю под большой пальмой пансиона Пагано? Три блюда, вина – сколько хочешь, и всё за одну лиру.

Нет, у меня нет времени, я должен немедленно взобраться на эту гору.

– До свидания, Джойя, красавица! До свидания, Розина!

– Addio, e presto ritorno! До свидания и скорого возвращения!

Увы! Это несбывшееся presto ritorno!

«Глупый иностранец» – было последним, что я услышал из алых уст Джойи, когда, следуя призыву судьбы, поспешно взбирался по финикийским ступеням в Анакапри.

На полпути я догнал старуху, несшую на голове большую корзину с апельсинами.

– Добрый день.

– Buon giorno, signorino.

Она поставила корзину на камень и протянула мне апельсин. На плодах лежала пачка писем и газет, завернутая в красный платок. Это была старая Мария Почтальонша, дважды в неделю доставлявшая почту в Анакапри. Впоследствии мы с ней очень подружились, и она умерла на моих глазах, когда ей было уже девяносто пять лет.

Мария порылась в письмах, выбрала самый большой конверт и спросила меня, не адресовано ли оно Наннине ла Капрара, которая ждет не дождется la lettera от своего мужа из Америки. Нет, оно адресовано не ей. Может быть, вот это? Нет, это для синьоры Дездемоны Вакки.

– Синьора Дездемона Вакка? – повторила старуха недоверчиво. – Это, наверное, жена горбуна, – сказала она задумчиво.

Следующее письмо было адресовано синьору Улиссу Дезидерио.

– Конечно, это Capolimone, Лимонная Башка, – сказала старая Мария. – В прошлом месяце он получил точно такое же письмо. Следующее письмо должна была получить благороднейшая синьорина Розина Мацарелли. Но неужели нет письма ни для Пепинеллы, ни для Маручеллы, ни для Джованны, которые все ждут письма из Америки?

Нет, к сожалению, нет.

Две газеты предназначались преподобному отцу Антонио ди Джузеппе и канонику дону Натале ди Томмасо. Это она знала, так как в деревне только они и выписывали газеты.

Дон Антонио очень ученый человек, и именно он всегда разбирается, кому адресованы письма. Но сегодня он в Сорренто, в гостях у архиепископа – потому-то она и попросила меня прочитать адреса на конвертах.

Старая Мария не знала, сколько ей лет, зато знала, что начала носить почту, когда ей исполнилось пятнадцать и ее матери это стало уже не по силам. Читать она, конечно, не умела.

Когда я ей рассказал, что приехал утром из Сорренто на почтовой лодке и с тех пор ничего не ел, она угостила меня еще одним апельсином, который я поглотил вместе с кожурой.

Есть ли в Анакапри гостиница? Нет, но Аннарелла, жена пономаря, может предложить мне хорошего козьего сыра и стакан хорошего вина из виноградников патера дона Дионизио, ее дяди. Кроме того, есть еще la Bella Margherita, о которой я, конечно, слышал, так же как и о том, что ее тетка вышла замуж за английского лорда, un lord inglese.

Нет, об этом я не слышал, но очень хочу познакомиться с Красавицей Маргеритой.