Легенда о слезах двух Лун (СИ)

Отакар любезно поставил возле дам бокалы с вином, и запах сладких ягод с нотками цветов разнеслись вокруг стола. Констанция, как и Мари сразу почувствовала это аромат и потянулась к бокалу, пронося его возле носа, чтобы лучше уловить запах вина. Все сели на свои места и король Отакар поднял свой бокал над столом. Альвиан снял свою железную маску и положил недалеко от себя.

— За возвращение моего брата! И за удачную сделку, которая скоро свершится! — уверенно и громко, как на поле боя, сказал Отакар.

Все подняли свои стаканы и немного отпили из них. Мари смотрела на высшего, сидящего рядом с ней, и не могла перестать улыбаться, как и король. Альвиан улыбнулся ей в ответ. Её забота согревала его сердце. Раньше о нём так заботился разве что отец. Чтобы чувства были настолько глубокими за такой краткий промежуток времени, нужно быть очень светлым человеком. Высший встречал множество девушек и даже женщин, которые старались скрывать свои чувства, тем самым закрываясь от окружающих. Альвиану это не нравилось, хотя такие же качества он видел и в себе. Он не любил откровенничать с первыми встречными людьми, не любил эти воображаемые стены между ними. Но между ним и Мари этой самой стены не было. Как это могло не растрогать?

— Почему ты решил украсть эту книгу у отца? — неожиданно спросил Вацлав, — С чего ты взял, что сможешь перевести её?

Родители Вацлава осуждающе посмотрели на своего сына. Альвиана не удивил это вопрос. Сын Отакара уже весь ужин думал над этим вопросом.

— Она звала меня, — ответил Альвиан и сделал ещё один глоток пива, — Или она, или кристалл. Но я точно знал, что это моя обязанность — владеть этими предметами. Я не хотел КРАСТЬ. С появлением новости о книге и кристалле я сразу же просил аудиенцию у короля, но он был так занят объединением Чехии, что не мог уделить мне достаточно внимания.

— И ты решил, что имеешь право проникать на королевскую собственность? — не унимался Вацлав.

— Да. Имею. Это привело к тому, что ваш отец с моей помощью может подарить Чехии процветание. А вас, как политическую личность, это должно волновать в первую очередь.

— Из-за тебя и твоей беловолосой собачки меня стали высмеивать мои же слуги! — вспылил парень и ударил по столу, — Ты появился из неоткуда и сразу встал по правую руку от моего отца, хотя там было моё место! Я не идеальный, как ты, но я хотя бы настоящий человек!

Мари заметила изменившийся взгляд Альвиана, как только Вацлав назвал её «беловолосой собачкой». Перед его голубыми глазами появилась, заметная только ей, пелена, которая сразу превращала высшего в неживую куклу. Грубые руки Альвиана слегка подёргивались. Мари положила свою ладонь на его и отрицательно покачала головой, останавливая его от ненужных и опрометчивых действий. Высший не мог оставить это просто так.

Рука Вацлава оказалась возле его лица. Он смотрел на неё, как на чужую. Ведь именно так она и ощущалась. В следующую секунду рука ударила по шелушившемуся лицу парня, оставив чёткий красный след. Не успел Вацлав прийти в себя, как удар уже пришёлся на его вторую щёку. И так продолжалось пока Отакар не произнёс:

— Прекрати!

Он не кричал, а спокойно приказал Альвиану успокоится. Высший послушно расслабился и прекратил издевательство над обиженным Вацлавом, который не стал ждать последствий и выбежал из покоев. Констанция сразу же побежала за ним.

— Простите, — извинился Альвиан больше не перед Отакаром, а перед Мари, которая не отпускала его руку, — Ненавижу, когда трогают невинных людей.

— Он будет успокаиваться ещё очень долго, — тяжело вздохнул Отакар, — Но он мой сын, несмотря ни на что, поэтому я сам буду решать, как его наказывать.

Альвиан послушно кивнул головой и виновато посмотрел на девушку, что сидела рядом. Она мило улыбнулась, но по глазам он прочёл, что такое наказание пришлось ей по душе.

***

Переговоры решили устроить ранним утром следующего дня. Владислав, как и все гости приходили в себя. Вацлав всю ночь разговаривал с матерью о несправедливости отца, который, по его мнению, стал очень холоден к нему. Но Констанция уверяла сына в обратном, ведь Отакар действительно хотел своим детям только лучшего. Политика погубила бы Вацлава быстрее, чем отравленный напиток.

Альвиан слышал все эти разговоры и скрытые мысли, которые не должны были достигнуть его. Данная особенность высших очень пригодилась высшему в этой ситуации. Он нарисовал в своей голове примерные портреты окружавших его людей. Но всё равно самым таинственным для него был портрет другой высшей, единственной во всём замке, кто спал этой ночью. Альвиан не слышал мыслей девушки, а значит она была для него самой большой загадкой. Но несмотря на это, он читал в её глазах намного больше, чем мог бы услышать в её голове. Нежность и любовь ко всему окружающему сияли в её голубых глазах, от которых высший не мог отвести взгляда. Возможно, она была права, когда сказала, что её преображение сделает их ещё ближе.