Легенда о слезах двух Лун (СИ)

Альвиан взял у епископа свою печать и подтвердил своё согласие на разделение власти. Мари помедлила, но последовала примеру высшего. Папа Римский попросил поставить печати на других документах, которые закрепляли за высшими их полномочия. После подписания всех бумаг служители Бога удалились, поклонившись Императору и Императрице. Джакуба с Отакаром не было. Сестра советника дожидалась своих новых знакомых возле выхода, смотря куда-то вдаль.

— Где Джакуб? — спросил Альвиан, вырывая Катарину из размышлений.

— Он поехал вместе с Пржемыслом Отакаром. Король неважно чувствует себя после выпитого вина. И пива…

— Не похоже на него, — удивилась Мари.

— Да, брат тоже так сказал, — она помолчала и обратилась к Альвиану, — Но я очень удивилась, когда увидела тебя. Почему они называют тебя Бедржихом?

Высшие переглянулись. Они знали о намерении Джакуба рассказать сестре всю правду про них, но они не хотели говорить об этом самостоятельно. Оба не видели в этом ничего плохого, поэтому согласились обнажить свои личности.

— Это должен рассказать сам Джакуб, — нахмурился Император, — Он сможет это более…просто объяснить. А теперь я хочу отдохнуть.

Никто не стал с ним спорить, потому что полностью поддерживали уставшее состояние высшего. Такие эмоционально сложные дни высасывают много энергии, которую нужно всегда возвращать на прежний уровень. Пока они ехали по каменным дорогам Ахена, их догнал Джакуб. Выглядел он удручённым, несмотря на то, что сегодняшний день сильно порадовал его.

— С ним что-то не так, — задумчиво произнёс Джакуб, когда они остались наедине с Альвианом.

Уединиться они смогли только на спящей улице. Юный советник дёргал ногой. То, что он услышал от короля заставило его волноваться. Даже несмотря на то, что Отакар был пьян (ПЬЯН, что ещё хуже для него) слова, вырывающиеся из его уст, буквально ставили в тупик.

— Что же он сказал? — спросил обеспокоенный Альвиан, слушая мысли друга.

— Что-то вроде: «Как же хорошо всё складывается! Я думал, что мне придётся ждать ещё вечность, но посмотри! Он отлично справится с властью. Наконец-то я отдохну!», — парень говорил это однотонно, но перед ним стоял пьяный Отакар.

— Может, он и прав. Он устал от власти и хочет, чтобы ему дали отдых. Он всё ждал, пока найдётся достойный человек, способный заменить его. Ведь отдавать только что расцветшую Чехию кому попало… не в его стиле. И теперь он сможет разобраться со своей семьёй, оставив все политические заботы.

Слова высшего были логичными и смогли даже успокоить Джакуба. Он пожал плечами, скидывая все беспокойства на параноидальные мысли.

— Спасибо, Альвиан, — Джакуб повернулся к высшему, — За то, что делаешь. Соглашусь с Отакаром. Ты будешь Ангелом, который станет охранять Чехию и другие королевства. Народ полюбит тебя.

На этих словах он отправился в дом, где его ждала Катарина. Он должен был объяснить ей всё с самого начала. Новый Император смотрел на небо, где уже сияли разноцветные звёзды и молочная Луна, освещавшая земли, которые теперь принадлежали ему.

В комнате, где отдыхала Мари, стояла тишина и только возле кровати слышалось равномерное дыхание. Мужчина медленно, как призрак скользил по полу. Он смотрел на лежащую среди белого постельного белья девушку, пытаясь понять спит она или нет. Подойдя ближе, Альвиан увидел закрытые глаза и спокойное лицо. Только он собрался уходить, как голос Мари напугал его. Потому что прозвучал он у него в голове.

«Зачем ты решил это сделать?».

— Сделать что? — ответил Альвиан вслух.

«Короновать меня», — продолжала девушка передавать свои мысли.

— Мне казалось, что я ответил на этот вопрос сразу на коронации.

Мари тяжело вздохнула и села, облокотившись на спинку кровати. Лунный свет, что попадал в комнату, красиво обрисовывал оголённую часть фигуры девушки. Сверкающие маленькие плечи, на которые ниспадали блестящие серебряные локоны волос, сильно выделяющаяся ключица, длинная лебединая шея, шелковистая кожа, от которой всегда пахнет цветами. Всё это пленяло высшего, и ответ на вопрос о том, почему Альвиан решил короновать вместе с собой это прекрасное создание находился сразу.

— Просто это было, — начала говорить вслух девушка, — Неожиданно. И мне показалось, что только для меня.

— Григорий бы не согласился на это, признаюсь, — Альвиан подошёл ближе, — Я немного вмешался в его сознание. Но ничего, кроме отношения к женщинам, я не менял. А все остальные прогибаются под Папу Римского. Он ведь властитель, и это он решает всё. Люди будут говорить об этом только в своих домах.

Слова Императора не успокоили Мари, поэтому он перевёл тему в другое течение.

— Мы должны быть на равных. Ты — мой разум, а отделять тебя — глупость. Я хочу, чтобы мы были вместе.

Альвиан произнёс последнюю фразу и резко замолчал. Он изменился в лице, и Мари заметила это. Глаза замерли в одном положении, на секунду щёки порозовели и Альвиан кашлянул. Он сразу стал серьёзным, обдумывая сказанное. Ему вдруг показалось, что это всё неправильно, нелогично и эгоистично.