Легенда о слезах двух Лун

Катарину посадили рядом с бывшим Императором, который сразу приобнял её. От отвращения Катарина заплакала ещё сильнее. Рука Фридриха гладила округлившийся живот девушки, а его глаза исподлобья поглядывали на злившегося Джакуба. Как только советник чешского короля попытался встать с места, палка в руке громили вновь с треском ударила по ногам. Джакуб упал на пол с криками.

–Что ж, Джакуб, – пискляво говорил Фридрих, – Я сохраню жизнь твоей сестры и вашего малыша. Но взамен я хочу, чтобы ты кое-что рассказал мне.

Люди посадили Джакуба на прежнее место. Он качался из стороны в сторону, поэтому один из слуг держал его сзади. Происходящее расплывалось, и сейчас он мысленно звал Альвиана, который не мог его услышать.

Фридрих отпустил его, как только узнал всё, что он хотел. Джакуб отправился обратно в Прагу вместе с людьми бывшего Императора Священной Римской Империи. Катарина осталась в руках того, кто собирался совершить дворцовый переворот, как залог.

Альвиан принял друга обратно, извинившись за то, что сорвался на нём. Джакуб ещё несколько раз старался поменять решение Императора и заставить его вернуть энергию на прежнее место, но его слова не принимались всерьёз. Тогда советник решил пойти на крайние меры и рассказать всё, что произошло с ним в Нанси. Но всё шло так, как запланировал Фридрих. Рядом с Джакубом всегда находилась охрана, которая следила за его действиями и, если он что-то сделает или скажет не так, Катарину сразу же убьют люди Фридриха.

Они сидели в тронном зале в тот же день, когда вернулся Джакуб, разгребая бумаги. Молодой советник однотонно читал расплывавшиеся буквы. Император не замечал этого, уткнувшись в письмо Константина, где он говорил о возвращении. Альвиан не мог вспомнить как долго это письмо лежало среди остальных, и как Аль-Камиль отпустил воина раньше срока без его согласия. Люди в тяжёлых доспехах стояли по периметру зала, устремив взгляд на парня рядом с Императором.

–Альвиан, – обратился Джакуб, – Уже поздно, мы можем продолжить завтра?

–Можешь идти.

Если бы Джакуб мог стать невидимым или просто раствориться в воздухе, то с радостью это сделал бы. Все внутренние просьбы и молитвы не были услышаны высшим. За дверью уже стоял Фридрих, и пути обратно не было. От беспомощности советник короля глубоко вздохнул, впитывая последние секунды его спокойствия. Со следующего момента его душа будет страдать в страшной агонии все долгие годы его существования.

–Альвиан, я совершил страшную ошибку, – парень стоял рядом с королём, но чувствовал, как пустота вокруг пожирает его.

–Какую? – не отвлекаясь от письма, спросил Император.

–Я…предал того, кем дорожил больше всего.

Джакуб подошёл к трону и обнял Императора, от чего тот сразу почувствовал что-то странное. Альвиан понимал, что в словах друга есть обращение к нему. Объятия оказались колкими и сжимающими душу, и ничего другого не оставалось, кроме как впитывать в себя все чувства Джакуба. Холодный острый кинжал пронзил уставшее тело высшего, когда Альвиан собирался обнять друга в ответ. Он не чувствовал это до того момента, пока Джакуб не сказал ему:

–Прости, Альвиан. Ты бы сделал тоже самое.

Лицо высшего сразу изменилось. От прежней бледности ничего не осталось. Голубые глаза меняли цвет на жёлтый, а белые волосы медленно опадали с головы, как листья с мёртвого дерева. Альвиан встал с места, всё ещё не веря в то, что Джакуб пронзил его оружием. Пощупав шею, высший не обнаружил фиолетового кристалла. Голоса в голове кричали, разрывая её изнутри. Внутренности горели в невидимом огне и растворялись. Энергия падала и забирала вместе с собой жизнь высшего. Советник умирающего короля стоял на месте, глотая слёзы и сжимая в руке кристалл.

Тело Императора трещало и из его уст слышались странные писки, похожие на слова. В тронный зал забежали охранники во главе с Фридрихом. За окном сразу начались волнения, которые возглавлялись Корентином. После того, как Альвиан потерял способность слышать мысли, его контроль над сознанием людей также спадал. Корентин пришёл в себя и направился в Прагу, чтобы вернуть блудных мать с дочерью. А там он сразу примкнул к восстанию, узнав от Полетты и Бланш нахождение Мари, прежде чем убить и их.

Беременная Мари проснулась от боли. Кости ломались и приходили в свою обычную форму. Её рост после смерти Альвиана сразу увеличился до трёх метров. Из-за этого ребёнок стал себя беспокойно вести внутри матери. Высшая медленно встала с кровати, чувствуя нарастающее беспокойство и холодный ужас. Она звала Альвиана, но никто не отвечал. В разных сторонах замка загремели голоса. Они кричали что-то о Дьяволе и его посланниках, но из-за начавшихся схваток, Мари не понимала, что речь идёт о них.

Аника прибежала к высшей с заплаканным, ещё не проснувшимся, личиком. Через боль Мари подняла девочку на руки.

–Почему все кричат? – потирая глаза, спросила юная принцесса.