Легенда о Тёмной Принцессе. Том 2 (СИ)

— Когда я нахожусь внутри щита немагии, то сила будто бы запечатывается внутри меня. Она не исчезает, просто не может выплеснуться из тела.

— Совершенно верно, также происходит и со мной, и с другими, и с магическими предметами. Но если предмет слишком долго держать под куполом, то он начнёт видоизменяться, словно магия, заключённая внутри него, начинает обретать свой собственный, физический облик и сливаться с самим предметом.

— А вот и то, о чём я хотела рассказать тебе, на счёт своей силы. Ты знаешь, какое обличие у Тёмной Принцессы?

— Да, у тебя чернеют глаза, появляются метки на коже.

— И?

— Ииии? Что-то ещё?

Я заговорчески улыбнулась:

— Может быть увидишь как-нибудь. Я могу, вроде как…ну, у меня могут быть крылья.

— Ты шутишь? Как у Дмитрия?

— Нет, мои чёрные, — я довольно улыбнулась, — А ещё перья частично покрыты металлом.

Оно того стоило, увидеть его таким удивлённым.

— Помнишь, когда я провела в архиве много времени, у меня началось странное поведение?

— Твоя спина…Твоя спина тогда была в крови, когда я вытащил тебя наружу.

— Я предполагаю, что я начала трансформироваться, как ваши магические артефакты, в облик своей силы.

— Это имеет смысл…

Он ушёл из комнаты и вернулся с записной книжкой, которую я видела вчера у него на столе, после чего сделал несколько пометок. Мой телефон завибрировал. Там было сообщение от Эви:

“Дмитрий придумал план. Ты поможешь?”. Я быстро написала ответ: “Удачи ему расхлебать кашу, которую он заварил”. Телефон опять завибрировал: “Но Ами!”. На такие аргументы мне оставалось ответить лишь: “Нет”.

— Что-то произошло? — спросил граф.

Я отхлебнула кофе, он был гораздо вкуснее того, что мне приходилось пить в лесу:

— Кажется они придумали какой-то план, — я всё же вывела телефон с беззвучного режима. Род нахмурился и о чём-то задумался, — Что, думаешь над тем, не пойти ли вытаскивать Зою из западни?

— Ну, я вроде как за неё отвечаю, так что, честно говоря, да.

Я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки на себе. Род медленно перевёл взгляд с моей оголившейся кожи на моё лицо. Пару секунд длилось наше общее молчание.

— А впрочем, она сама виновата, что захотела всё это устроить.

Он подхватил меня на руки и унёс обратно на кровать.

Глава 26

Дмитрий и Эви сидели возле озера, укрытые щитом тишины. Когда письмо Камелии было найдено, Эванджелине стоило недюжих усилий, чтобы успокоить его, без применения магии всё не обошлось. Именно Эви настояла на том, чтобы пока не рассказывать никому об исчезновении подруги, кроме Маркуса. На звонки и сообщения Камелия не отвечала, хотя спустя время Маркус всё же дал знать, что с его сестрой всё вроде как в порядке.

Судя по тону строчек в записке, Камелия была рассержена, очень. И рассержена на вполне конкретного человека.

— Я не понимаю, почему она не пришла ко мне и не рассказала всего этого, — сокрушался ангел.

— Ты просто не видел, каким ты был под влиянием Зои. Если бы не Маркус, то, возможно, и на письмо ты отреагировал бы сегодня иначе, — Эви ткнула носком ботинка край воды, чтобы от него разбежались круги.

— Ты абсолютно уверена, что это дело рук Зои?

— А ты? Что думаю я, не важно. Не важно даже, что думает Камелия. Скажи, Дмитрий, если она сошла с ума, какое будет твоё решение?

— Если есть хоть малейший шанс на то, что дело не в Камелии, то я должен это проверить.

— А почему тогда, ещё пару дней назад, ты считал наоборот? Я слышала, что ты сказал ей, что она «жестока всегда к чувствам других». Ей было плохо, но ты даже не замечал этого. Ты не пытался ей помочь, только отчитывал её. Перестал общаться со мной. А рядом была только Зоя.

— Я… я не знаю. Сейчас, когда ты говоришь об этом, я помню, что мне казалось это правильным, но теперь я не понимаю, почему.

— Я не виню тебя. Маркус тоже сперва не поверил, хотя кажется, и не был под влиянием Зои. Но ты всегда ведёшь себя с Ами так, будто для тебя нет ничего важнее на свете, кроме неё.

— Потому что так оно и есть.

Слова не обожгли Эви, не отдались в ней болью, что немного удивило её саму. Поэтому она продолжила:

— Но при этом ты не выбрал её, когда это было важно. Я не знаю, почему ты сказал Зое место нашего лагеря и позвал её к нам, быть может, всё это тоже было под влиянием её силы. Но ты должен был не пускать её с самого начала, зная, как Ами отнесётся к этому. По крайней мере, я уверена, это то, что она чувствовала. Ты думаешь, что ведя себя с ней, как со своей ученицей, ты завоюешь её доверие, всегда считая её сильной и независимой. Но это не так. За своими жёсткими, где-то даже суровыми поступками, она скрывает свою слабость. Это вижу я, но не понимаю, как этого не видишь ты. Ты хочешь быть с ней, но как будто бы совершенно не понимаешь, что она за человек и что она чувствует.

— Когда… когда мы встретились с ней, прежде чем я присоединился к вам, я думал, что она ненавидит меня. Но она сказала, что моё присутствие причиняет ей боль.