В шатёр вошёл брат и я порывисто обняла его, поскольку до этого у нас не было времени нормально поговорить. Он удивлённо взглянул на меня, мы были близкими людьми, но объятия в нашей семье были редкими, тем непривычнее:
— Ты не злишься на меня? Я ради тебя покупал запрещённые вещества.
— Что? Зачем? — я была удивлена.
— Попозже обязательно тебе расскажу, это отличная история. Зачем ты меня позвала?
— Часто практикуешь вампирский гипноз? — я посмотрела на него с интересом.
Он расплылся в улыбке, обнажая клыки:
— Мне нравится ход твоих мыслей…
Даже с наручниками немагии, Зоя плохо поддавалась гипнозу. Всё зависело от силы воли человека, и если снаружи Зоя казалась абсолютно пустой, то внутри неё был настоящий стержень. Маркус уставал, и нам приходилось делать перерывы, во время которых она успевала прийти в себя. Лучше всего выходило, если мы перемешивали вопросы об Асинис с личными вопросами или ничего не значащими, вроде вопросов о погоде. Мы специально использовали слово Асинис, чтобы не выдать ненароком нашу связь с Терезой. Маркус держал Зою под контролем, пока я проводила допрос.
Я начала лучше понимать Зою, когда мои вопросы коснулись её семьи. Она была сиротой, брошена в приюте в возрасте двух лет. Своих родителей она не помнила, но из её личного дела я узнала, что на её детском теле было множество следов от постоянных побоев. На двухлетнем ребёнке. Мне стало не по себе.
Она неохотно говорила о своей работе, но если я просила дать характеристику конкретным людям, то она отвечала довольно охотно. Она постоянно твердила, что боится Рода. А вот на Джулиано её реакция была неожиданной:
— Да он просто властный психопат… у него так мало сил, что он живёт в постоянной паранойе. У него есть что-то на каждого, чтобы подчинять людей… Чтобы они служили. Чтобы он не потерял власть.
— Что значит мало сил? — спросила я, насторожившись.
— Он не самый способный… всё делают за него другие.
Маркус потерял контроль, и Зоя очнулась от оцепенения. Её лицо снова исказилось злобой, но теперь она не замолчала:
— Тебе всё равно не добраться до него. Он обвешан защитой, как никто другой в этом мире.
— Почему ты с ними, Зоя? Хочешь такой же власти?
— Вы больше не контролируете меня, твоему братцу-вампирёнышу пора бы попитаться, иначе совсем расклеится, — она довольно ухмылялась.
— А я спрашиваю у тебя напрямую.
— А что, есть какие-то другие предложения? Думаешь, мне кто-то даст там власть? Я женщина, а теперь ещё и провалилась на первом серьёзном деле, которое готовила годами. Я и так была у графа на побегушках, чтобы светить своим личиком на различных встречах, теперь мне даже рта не дадут открыть.
— Предложения всегда были, просто идти нужно было не к Дмитрию, а ко мне.
— Ты долбанутая сука, если думаешь, что я когда-нибудь соглашусь.
— А ты такая хорошенькая игрушка, что внутри меня поют маленькие ангелочки от восторга. Но ты подумай, если начнёшь играть на моей стороне и сливать мне информацию на Асинис, я, может быть, и помогу тебе.
— Да ты точно с ума сошла! Их невозможно предать, они меня в порошок сотрут!
— Если Джулиано и его приближённые исчезнут, то его место нужно будет кому-то занять, Зоя.
Она замолчала. Я не собиралась ей доверять, но посеяла в её голове семечко, которое однажды могло прорасти во что-то не такое уродливое, как она сама.
— Нужно отдохнуть, сис, — Маркус и вправду выглядел плохо. Мы пытались вытащить из Зои что-то почти два часа подряд.
— Я останусь тут, а ты иди. Пусть Дмитрий зайдёт и принесёт еды, Зоя давно не ела, кому-то нужно покормить её, — поймав удивлённый взгляд брата, я добавила: — Я же не совсем монстр какой-нибудь. Только не толпитесь все вместе у одной палатки. Не больше двух человек. Иначе мы можем спугнуть наших гостей.
— Ты всерьёз думаешь взять здесь…
— Я не знаю. Если их будет много, то нет.
Маркус кивнул и покинул шатёр. Мы остались с Зоей наедине. Она выглядела не лучше, чем я пару дней назад. Но такой она нравилась мне больше — без притворств и жеманства она была интереснее. Я уселась в кресло, где до этого сидела Эви.
— Они убьют меня, — шёпотом снова начала Зоя свою песню. Я могла понять её ужас.
— Не убьют, — конечно же, я этого не знала, но представила себя на её месте, и мне захотелось немного её успокоить.
— Не убьют, значит сделают что-то похуже. Всё потому что я не смогла забраться в твою голову. Не понимаю.
Я вздохнула:
— Если мы успеем, то заберём тебя с собой. Лучше возьми себя в руки и подумай, что важного ты сможешь им рассказать, чтобы выкупить свою жизнь.
— Ничего. Ничего такого, чтобы они уже не знали. Из-за того, что я пыталась свести тебя с ума, я даже не смогла увидеть твоих тренировок, я даже не смогу рассказать им, на что ты способна.
— Скажи им, что я могу всё, — я оскалилась, хотя Зоя не могла этого видеть, ведь я находилась у неё за спиной.