Легенда о трех мартышках

– Ты вроде говорила, что он спортсмен, – съязвила я.

– Чемпион, – гордо ответила Мысина.

– По шахматам? – вырвалось у меня.

Подруга засмеялась, потом ухватила пса за хвост:

– Эй, Александр Михайлович, сядь!

Дегтярев вздрогнул.

– Куда? На пол? Тут же нет стульев.

– Я собаке говорю, – заржала Мысина.

Полковник стал медленно наливаться краской.

– А можно это чудовище именовать по-другому?

– Как? – поинтересовалась Галка. – Его кличка Александр Михайлович!

– Черт побери, – не вынес полковник, – нельзя звать пса, как человека!

Галка заморгала.

– Почему?

– Это не принято! – взревел Дегтярев, шумно вздохнул и чуть тише добавил: – У кобелей не бывает отчества!

– У дворовых и тех, кто живет без документов, да. Но он! – Галка попыталась удержать отчаянно вертящееся, покрытое короткой шерстью тело. – Он назван в честь Александра Македонского, отец у нашего чемпиона был Михаил Пятый Феликс Австрийский-Варшавский из Литл-Хамера на Эльбе. Следовательно, сын – Александр Михайлович Феликс Австрийский-Варшавский из Литл-Хамера на Эльбе с московским клеймом!

– Жесть, – выронил приятель.

– И в отличие от тебя, – ополчилась Мысина на несчастного полковника, – он знает своих родственников до восемнадцатого колена! А ну, немедленно отвечай, как звали твою прабабушку?

– Понятия не имею, – растерялся Дегтярев, – даже не уверен, что она у меня была!

– Здорово, – подпрыгнула Мысина и вытащила из сумки небольшую книжечку. – Это родословная песика! Читаем! Прабабушка: Элиза Эдуардовна фон Рок из замка Бец Бон в Шотландской Виргинии с киевским клеймом! Ты можешь похвастаться родственницей из Шотландской Виргинии с киевским клеймом?

– Нет, – честно признался полковник.

– Вот и молчи, – фыркнула Галя.

– И в каком же виде спорта он чемпион? – спросила тихо стоявшая до сих пор Ирка.

– Предполагаю, что по фигурному катанию, – не утерпел приятель, – или по стрельбе из лука!

– Боже! – закатила глаза Мысина. – Вы невероятные люди!

Галка вновь залезла в сумку, вытащила оттуда довольно большую кожаную коробку и протянула мне.

– Смотри!

Я открыла крышку и увидела странные ярко-желтые зажимы.

– Заколки для галстуков? Зачем столько?

Мысина посмотрела на меня с превосходством.

– Чукча! Это ежедневные медали! Неужели никогда не видела?

– Если эти железки, как ты выразилась, ежедневные медали, значит, есть еще и праздничные знаки отличия? – предположил полковник.

Мысина повертела пальцем у виска:

– Вы беспросветная темнота! Разве военные таскают на мундирах ордена? У них есть такие разноцветные полосочки!

– Планки, – уточнил Дегтярев.

– Французы называют их «фруктовый салат», – я не упустила момента продемонстрировать глубину своих знаний.

Галка потрясла коробкой.

– Это собачьи планки, их цепляют на попону или пальтишко! Александр Михайлович без знаков отличия гулять не пойдет, а медали только на выставках демонстрируют. Он трехкратный чемпион мира по доставанию бобров из нор.

– Ох и ни фига себе, – воскликнула Ирка, – охотник, значит.

– Ужасно! – возмутилась я. – Несчастные бобры! Какое право имеет собака выгонять их из собственных квартир?

– А шубки? – алчно воскликнула Мысина. – Манто из бобра шикарная вещь.

Мне захотелось стукнуть Галку, носить пальто из шкуры животного бесчеловечно!

Послышался тихий скрип, я машинально посмотрела в сторону лестницы. Из-за балясин выглядывал Хучик, мопс прятался на площадке между первым и вторым этажом, там где лестница делает поворот. Поведение Хуча меня удивило, как правило, он весело встречает хозяйку у входной двери, бежит впереди стаи, а сейчас опасливо высовывается из укрытия.

– Милый, иди сюда, – позвала я.

Мопс деликатно кашлянул, чемпион вздрогнул, взвизгнул и стрелой полетел вверх по ступенькам, походя спихнув вторую напольную вазу, которая тоже скатилась к ногам Дегтярева и превратилась в фарфоровую пыль.

– Слава богу, – всплеснула руками Ирка, – до чего мне надоело с этих дур пыль вытирать!

– Куда он так ринулся? – спросил Дегтярев.

Я открыла рот, и тут же услышала яростное рычание и визг Хуча.

– Убивают! – завопила Ирка.

– Сейчас же отцепись, – раздался Машин крик, – откуда ты взялся!

Я ринулась в библиотеку и застала там душераздирающую картину. Хуч лежал на спине, задрав все четыре лапы, у него на животе гордо восседал Александр Михайлович (надеюсь, вы понимаете, что речь идет не о полковнике) и пытался укусить бедолагу за толстую шею.

С быстротой кошки я схватила чемпиона за хвост и сдернула на пол, Хуч, проявив невероятную резвость, испарился в мгновение ока.

– Он хотел сожрать мопса! – ожила Маша.

– Перепутал его с бобром, – подал голос появившийся Дегтярев.

– Убийца, – припечатала запыхавшаяся Ирка, – ну, Дарь Иванна, и зачем вы только согласились его передержать!

– Полагала, что Александр Михайлович мужчина, – промямлила я.

– А теперь возникли сомнения? – начал злиться полковник.

– Я имею в виду собаку, – уточнила я. – Галка ничего не сказала про нее и…

– Надо немедленно вернуть ей пса! – встрепенулась Маша и побежала вниз.