Легенда о воре (ЛП)

- Возможно, в другой раз, сеньор.

Санчо наконец надел хубон. При этом он повернулся к комиссару правым боком, и тот пристально уставился на его шею и уродливые шрамы размером с монету, отметины от чумы, которые ни с чем не спутать. Во время игры Санчо сидел справа от комиссара, и тот не видел шрамов.

- Простите, что спрашиваю, но вы сирота? - поинтересовался комиссар.

Во второй раз этой ночью Санчо поколебался, прежде чем открыть подобные сведения, но в этом человеке было нечто, казавшееся ему знакомым. Он опять по непонятным причинам ему доверился.

- Я вырос на постоялом дворе, но когда мать умерла, меня привезли в севильский приют.

Он никогда не рассказывал эту историю, поскольку ненавидел, когда его жалели. Но он и вообразить не мог, что кто-нибудь, услышав такое, захохочет, как это сделал комиссар. Санчо напрягся и сжал кулаки, решив, что тот над ним насмехается, но тут же увидел, что в глазах комиссара нет жестокости.

- Ох, простите меня, дорогой друг Санчо. Я просто вспомнил одно вложение, которое сделал много лет назад. Шесть эскудо. Вы знаете, какие доходы оно принесло?

Санчо удивленно посмотрел на него и ничего не ответил. Он и понятия не имел, о чем говорит этот человек, да и не мог представить, поскольку ушел из приюта не попрощавшись, и брат Лоренсо так и не сказал ему, кто привез туда Санчо. Такие откровения монах приберегал до последнего дня пребывания каждого мальчика.

- Ой, не обращайте внимания на чепуху, которую несет старый солдат, - сказал комиссар, заметив, какой эффект его слова произвели на юношу. - Я получил слишком много ударов по шлему. В общем, меня зовут Мигель де Сервантес, королевский комиссар по закупкам. Если когда-нибудь у вас найдется время, чтобы выпить по стаканчику, или я могу быть вам чем-то полезен, приходите на постоялый двор Томаса Гутьерреса.

Санчо попрощался с этим странным человеком, ошибочно посчитав, что больше никогда в жизни с ним не встретится.

LVI

Она всё никак не решалась войти.

Деревянные двери были обиты железом, двустворчатые, чтобы могла проехать большая карета, а сбоку вход поменьше. Там имелась караульная будка с парой альгвасилов, которые с иронией поинтересовались, не вооружена ли она. Перед ними на длинном деревянном бруске на стене висел десяток шпаг, принадлежащих клиентам борделя.

- Не обращай на них внимания, душенька моя, - сказала Манжетка. - И не пугайся. Здесь тебе ничего не угрожает.

Ступив за порог, Клара поразилась увиденной картиной. Она ожидала найти темную и грязную пещеру, однако ничего подобного здесь не было. Более всего увиденное напоминало небольшую деревню, обнесенную высокой стеной. Здесь были две длинные узкие улицы, образованные рядами маленьких домиков, стоящих вплотную друг к другу; все они были немногим больше той будки, что Клара заметила у входа. Улицы были немощеные, однако без отбросов и мусорных куч по углам, которые были самым обычным явлением в других местах Севильи. Здесь же везде было чисто и веяло обманчивым покоем. Фасады домов даже украшали горшки с цветами или базиликом, призванным отпугивать комаров. Свободное пространство между стенами домов было кое-где засажено капустой.

- Не ожидала, а? - спросила проститутка, увидев растерянность на лице девушки.

Манжетка провела ее по борделю, в дальнем углу которого имелась дверца в форме подковы, соединяющая два боковых прохода. На дверях были прибиты небольшие таблички с именами девушек, работающих внутри. Некоторые сопровождались весьма нескромными рисунками, детально показывающими специализацию дома. Когда они проходили мимо домов, то слышали стоны и крики, иногда совершенно непристойные.

- Ты только послушай, что они кричат! - поморщилась Манжетка. - Но что поделаешь: многих кабальеро это возбуждает.

Сексуального опыта у Клары не было вовсе - если не считать того вполне естественного любопытства, с которым она изучала собственное тело, а это, разумеется, было весьма немного. После прочтения рыцарских романов, в которых отношения между мужчинами и женщинами рассматривались с чисто платонической стороны и до секса никогда не доходило, она представляла себе любовь как непрерывную цепь бесконечных разочарований или смутное томление, что охватывало всё ее тело в иные ночи. Так что ей трудно было смотреть на всё происходящее вокруг, как на нечто естественное, как это делала Манжетка, а некоторые сцены заставили ее просто онеметь. Тем не менее, Клара старалась прислушиваться к ее словам, чтобы узнать как можно больше о той жизни, что проходила за стенами борделя.

С величайшим удивлением она узнала, что каждый из этих домиков сдается проститутке в аренду, причем имена владельцев тщательно скрывают, так что всех их можно назвать одним общим именем: дон Никто. Более половины этих домиков принадлежали церквям, монастырям, а то и самому архиепископу. Остальными владели дворяне или богатые купцы. Клара подумала, не является ли Варгас одним из владельцев этих домиков, однако спросить так и не решилась, опасаясь, как бы ее имя не связали с ним.