Легенда о Вращающемся Замке

— Да, а потом лорд Эдвард сказал, что негоже так рано завершать тризну по погибшим товарищам, Остромир его поддержал, и они достали очень недурный бренди. Это ты припоминаешь?

— Очень смутно, — признался Гледерик, жуя завтрак. Чувствовал он себя скверно, а перспективы грядущего путешествия не отзывались в его душе ничем, помимо вяжущей, изматывающей головной боли.

— Почему все это время ты молчал про свое происхождение? — спросил в очередной раз Гленан. Кажется, эта тема до крайности его занимала. — Как вообще вышло, что ты потомок иберленских королей?

— Ну как вышло. Как у всех выходит. Брат короля Эларта в молодости много странствовал по восточным землям. Завернул в наши края, встретил мою прапрабабку, сделал ей ребенка. А вскоре после этого его убили, насколько я понимаю. Враги напали на королевство, король Эларт выступил против них и тоже погиб. Мой прадед Торбин рос без отца.

— И он даже не пытался приехать в Иберлен и предъявить права на корону?

— Попытался бы он, — сказал Дэрри мрачно. — Тамошние лорды отдали трон Бердарету Ретвальду. Потому что Бердарет был колдуном и разгромил захватчиков. В корону он вцепился всеми руками, и аристократия его поддержала. Если бы прадед туда приехал, ему бы просто срубили голову, вот и все.

— Так чем твой прадед занимался всю жизнь? — не отставал Гленан.

— А чем мы с тобой сейчас занимаемся? Ездил с места на места и воевал. Как всякий солдат удачи. Даже за Полуденным морем странствовал. А в старости купил себе ферму и зажил с молодой женой. Там и умер. Сын его, мой дед, тоже понаемничал одно время по молодости, а потом плюнул на это, и торговал то селедкой, то хлебом, то чем придется. Сказал — на его век войн хватит. Отец и вовсе меча в руки не брал. Он управляющий у купца. Жили мы даже богато, наверно, да вот только меня воротило от такой жизни, — сказал Гледерик яростно. — Подсчитывать барыши да заключать контракты — это разве жизнь? Жизнь там, — он махнул рукой на восток, — и там, — махнул на запад, — а не среди бумаг и чернил.

— И ты сбежал из дома.

— Точно. Сбежал, и вот теперь я здесь.

— Что думаешь делать дальше? — осведомился Гленан тихо, внимательно разглядывая Гледерика.

— Как что? Поеду на восток. Сделаю так, чтоб эта чокнутая девица не превратилась во вторую богиню войны Морриган, или в кого она там жаждет превратиться.

— Я не про это, — уточнил Гленан. — Не про наши ближайшие перспективы. А про то, что будет потом.

— А потом будем есть суп с котом здоровой деревянной ложкой. Я не желаю разговаривать сейчас про такие вещи, — ответил Дэрри более резко, чем собирался сам.

Гледерик и в самом деле не знал, что будет делать потом, если им удастся остановить Кэран. Он хорошо понимал, что не может просто так заявиться на родину предков и с порога сказать: «привет, ребята, я ваш король, а ну живо отдавайте мне скипетр и корону». Голову ему, конечно, за такое едва ли отрубят — просто со смехом прогонят взашей. Кто поверит бездомному бродяге, даже если тот начнет всем доказывать, что он наследник престола? Все было настолько смутно и неопределенно, что даже думать на эту тему пока не имело ни малейшего смысла. Дэрри сбежал из дома в тот момент, когда понял окончательно, что не может слушать бесконечные россказни отца, все вот эти «у нас были земли и замки, и мы были настоящими владыками в далекой, далекой стране» — и ничего не делать для того, чтобы эту страну вернуть. Он просто собрался и ушел. Чтобы сделать хоть что-то. Хотя и не понимал, что тут можно сделать.

— Так ты, получается, аристократ? — спросил Гленан с вежливой ехидцей, вырывая Гледерика из его размышлений. — Ты всю дорогу отпускал издевательские шуточки в адрес дворян, а на самом деле получается, ты даже знатнее меня? Дому Карданов больше тысячи лет. Они правили еще до Войны Пламени и лично сражались с повелителями фэйри. Дэрри, ты, получается, просто образец дворянина.

— Заткнись, Глен. Просто заткнись.

Вскоре часовые протрубили побудку. Лорд Эдвард казался слегка заспанным, но спокойным и более даже молчаливым, чем обычно. Дэрри сделал для себя вывод, что неразговорчивость — это, видимо, фамильное у Фэринтайнов. Теперь, когда юноша знал, чьим братом приходился покойный сэр Гэрис, он внезапно находил многочисленные общие черты в характерах таких, казалось бы, несхожих между собой людей, как его покойный сеньор и нынешний наследник эринландской короны. Угрюмый, грубоватый Гилмор и изящный, церемонный Эдвард в равной степени казались Гледерику людьми очень таинственными, прячущими свою подлинную суть под носимыми ими масками, какими бы те маски снаружи не казались. Дэрри понял, что не знает подлинной сути лорда Эдварда, не может сказать наверняка, какой он человек в действительности, за своими придворными манерами и отточенными речами. И это внушало юноше некоторое беспокойство.