Легенда о земле

— Ах, ты всё о той истории с Бодвой?.. Дальше, дружок, было вот что: соблазнил меня Бодва на нехорошее дело. С того самого вечера начались все мои мытарства и несчастья. Жизнь человека может сдвинуться вмиг. Встретились мы с Бодвой в условном месте. Он держал на поводке двух коней. На одном из них было дорогое седло. «Садись», — приказал мне Бодва и кивнул на коня с седлом. Мы сели и поскакали. А куда, я и сам не знал. Но догадывался: не на хорошее дело едем. И вскоре Бодва мою догадку подтвердил. «Никогда, говорит, не угоняй лошадей у соседей. Надо уехать подальше и брать у чужих». Я лишь киваю головой и поддакиваю. И дрожу от страха — ведь на воровство едем. Долго ехали. Потом Бодва остановил коня. «Ты, говорит, Наран, стой здесь, а я спущусь к Хараху́сову улу́су[4], там в ночном пасутся кони. Выгоню их на тебя, а ты мне поможешь. Гнать их будем в сторону Кевцги́н Ула́н. Понял?» Я кивнул, а сам дрожу всё сильней и сильней. Но Бодва для меня, глупого, ещё выше стал. Теперь я был свидетелем его храбрости.

Двенадцать коней угнали мы в ту ночь. И в селе Калмыцкий Базар Бодва передал их подозрительного вида дядьке с козлиной бородкой. Потом этот человек угощал нас жареным мясом и всё хвалил меня. Утром он дал нам много денег. Я столько ни разу ещё не видел. И Бодва, когда заметил, как я прячу деньги за пазуху, дал мне ещё пачку. «На, говорит, бери, ты парень удачливый и смелый. И эту красивую лошадь с седлом дарю тебе». Вот так и стал я конокрадом. После уж меня знали далеко за пределами нашего хото́на[5], боялись и уважали. Невест мне сватали самых богатых и красивых. Только я не успел жениться. Поймали меня, посадили в тюрьму, а потом отправили на каторгу…

Но последних слов Нарана Бамба уже не слышал — он спал. И чему-то счастливо улыбался во сне. Эту улыбку заметил Наран. Он укрыл кошмой голые ноги Бамбы и тоже улыбнулся. Ему почему-то в эту ночь было хорошо и легко. И хотя он устал, спать совсем не хотелось. Так бы смотрел и смотрел на эти большие мигающие звёзды, вдыхал всей грудью этот бодрящий и свежий степной воздух и думал о жизни — о той, что прошла, о той, которая есть, и о той, которая будет.

ВСЕ ЗА ОДНОГО

Бамба проснулся от шума машины. Оглянулся — ни отца, ни Нарана нет. Они, должно быть, встали рано утром и ушли копать колодец. Легковая машина стояла совсем рядом. Вот открылась дверца, и из машины вышел улыбающийся дядя в соломенной шляпе. Бамба сразу же узнал в нём председателя колхоза, того, что несколько дней назад приезжал к ним на кош с секретарём райкома.

— Здравствуй, Бембя! — весело сказал председатель и протянул руку.

— Здравствуйте, дядя Басанг, — сонно ответил Бамба и тоже протянул руку. — Только я не Бембя, а Бамба.

— Вон оно что! Перепутал, значит. Да вас и трудно различить, так вы похожи…

Из ямы вылезли Харцха и Наран. Увидев председателя, переглянулись удивлённо: зачем это он сюда?

— Ну, как дела? Копаете? — спросил Басанг Цере́нович.

— Копаем.

— Пахнет водичкой?

— Пока нет.

Басанг Церенович подошёл к яме.

— Ого! Да вы похлеще кротов роете. — И спросил: — Трудно? Тяжёлая глина?

— Тяжёлая, — ответил Харцха.

Председатель задумался, но ненадолго.

— Вот что, — сказал он, — дальше копать не надо.

— Как это «не надо»? — удивился Наран. — Вода здесь должна быть!

Председатель улыбнулся.

— Боюсь, надорвётесь. Я вам машину раздобыл! Она будет рыть колодец. И не один выроет, а хоть десяток.

— Неужели есть такая машина? — усомнился Наран.

— Есть! Ею гидрогеологи пользуются. Я вчера побывал у них и выпросил. Очень хорошая машина, в грунт вгрызается, как крот. — И повернулся к Бамбе: — А этот герой что тут делает?

Бамба ответил сам. И ответил солидно, как взрослый:

— Быков стерегу.

— Так тебе тоже трудодни начислять придётся, — засмеялся Басанг Церенович.

— Мне не надо, я за так…

— Молодец! — похлопал его по плечу председатель. — На энтузиазме, стало быть, работаешь…

Он достал папиросы, угостил Харцху, Нарана и закурил сам. Они стояли на свежем холме земли, облитые ярким утренним солнцем. Председатель восхищённо оглядывал степной простор:

— Какая красота! И знаешь, Харцха, есть у меня один замечательный план!..

— Какой?

— Вчера только об этом подумал. Если мы найдём здесь воду, построим посёлок. Настоящий, с электричеством, магазином и школой… Хорошо, а?

Харцха сказал нерешительно:

— Хотя бы ферму поставить…

— А может, и ферму, — быстро согласился Басанг Церенович. — Вон за той балкой построим ферму для коров, а тут, где мы стоим, — водохранилище, а за той горкой — кошары для овец…

Харцха улыбался. Ему, видно, нравились слова председателя, но он не очень-то верил в них.

— Говоришь, Басанг, кошару для овец? — спросил он.

Председатель поправился:

— Не кошару, а ферму. Кошары — это старина. Теперь будем всё строить по-новому.

— Ты что же, хочешь и овец доить, как коров? — теперь уже недоверчиво спросил Харцха.

— А что? И овец доить будем! Будет у нас много овечьего молока — будем делать брынзу, сыры…